К вечеру все было кончено. Манор горел — горел не слишком ярко, но не проявляя склонностей к затуханию. Языки пламени озаряли десятка два повешенных: старосту из Вордена, двух судейских, домоправителя Дэйрволда вместе с супругой, о чем очень просили все крестьяне и слуги. Следом шли, то есть висели, командир стражи с половиной своего отряда и паскудник-капеллан Дэйрволда, который, по утверждению вилланов и аббата Тука, выбалтывал сёру и его присным тайны исповеди. Завершал этот висячий мартиролог, как ни странно, манорский повар, который постоянно шарился по деревням и забирал все, что попадалось на глаза. Правда, повесили его не за это, а за то, что он лично укокошил ребенка, пытавшегося отстоять двух приглянувшихся подонку ягнят…
— Командир, что дальше? Какие будут приказания?
Маркс нарисовался. Хорошо соображает взводный! Четко помнит вколоченную субординацию…
— Маркс, уводишь своих ребят и занимаешь оборону по линии Ведьмин Вяз — урочище Голой Девки. Энгельс! Энгельс, ко мне!
Статли еще не успел отдать приказы своему взводу, как Энгельрик уже «встал передо мной, как лист перед травой».
— Вот что, дружище. Свой взвод дели надвое. Нечетные номера — занимают оборону на рубеже больших омутов. Стрелять там особо не понадобится, а вот добивать и снова снаряжать ловушки — очень даже.
— Понял, командир. Подберу тех, что покрепче…
— Умница. Четные номера под твоим чутким руководством обеспечивают доставку награб… трофеев в лагерь и сопровождают крестьян. Приглядись по дороге: может, кого-то можно сразу в отряд?
Энгельрик кивнул и умчался, а я пошел со своим телохранителем Малышом Джонни прогуляться в последний раз по манору. А ну как чего ценного проглядели?..
— …Командир?
— Что тебе, Джонни?
— А вот знамя твое…
— Какое «мое знамя»?
— Ну то, что с крестом… Оно у тебя как: в насмешку над ранеными, или… — тут он окончательно замолкает, отчаянно пытаясь отыскать нужные слова.
— А в чем насмешка, не понял?
— Ну… так эта…
Та-ак. Опять начинаются «содержательные комментарии».
— Джонни, будь любезен — сначала сам реши, что ты хочешь у меня спросить, а потом уже спрашивай. Идет?
— Кто идет? — детинушка поворачивается на сто восемьдесят градусов. — Где? Да не, командир — это тебе показалось…
Я тяжело вздохнул и махнул рукой. Ну, никаких сил не хватит возиться с этими идиотами! И почему я только называюсь «Робин Гуд», а не он сам на самом деле?! Как было бы здорово! Да даже если не Робин Гуд, а просто — попасть бы в те времена. В Англию, а не в эту Деналагу, к королю Ричарду Львиное Сердце, а не к этому… А вот кстати! Я ведь до сих пор не удосужился выяснить: как, собственно, зовут короля Деналаги? И где он вообще и в частности?..