В трубке кто-то порывисто верещал:
— Кто на рынок ходил? А… Ты. И чего купила? А… Мне тоже швабра нужна. Да, такая, знаешь, с веревочками…
— Я к Владимир Иванычу, — произнес Валера, слегка стукнув папочкой об стол.
— Ладно, давай, тут пришли, — прошипела секретарша и повесила трубку.
Владимир Иванович при виде Валеры суетливо забегал в узком пространстве посреди кабинета. Его кабинет вообще был устроен избыточно неудобно: к стенам прижались толстые темные шкафы (всегда пустые), рабочий стол с солидным набором телефонов стоял в самом темном углу, и вдобавок окна оплетали тропические лианы, поглощая даже тот слабый свет, который проникал сквозь стекла.
Валера протянул тестю руку.
— Как жизнь? Какие сенсации? — хохотнул Владимир Иванович, словно бы увидел нечто очень смешное.
— Да вот, — кивнул Валера на папочку, — принес проект для Рукава.
— Ха-ха, проектик? — веселился Владимир Иванович. — Это дело такое…
Валера заметил, что тесть нацепил манерные, в проволочной оправе очочки.
— Ну, хорошо, хорошо, сейчас он зайдет, посидим, поговорим откровенно. Присаживайся. Не хочешь в буфет? — Владимир Иванович всех посетителей заманивал в парламентский буфет, где мог иной раз и скупо угостить сосисками и слоеным язычком.
— Нет-нет, — поспешил ответить Валера, — сыт.
Он присел на широкий кожаный стул и замолчал.
Владимир Иванович что-то путано, кося поверх очков, искал в Интернете. Так они просидели несколько минут, пока Владимир Иванович не спросил:
— Как Дарья? Не огорчает?
— Все в порядке, — осторожно ответил Валера.
Тут дверь распахнулась, и вошел Рукав.
— Хо-хо-хо! — подскочил Владимир Иванович. — Алексей Степаныч! Проходи, дорогой! Вот, у меня уже молодежь, — зайдясь в смешке, он кивнул на Валеру, — рвется к работе, фонтанирует идеями.
Алексей Степанович Рукав был тихим ироничным вором, боявшимся людей и не понимавшим, как с ними взаимодействовать. Он походил на скрепку-помощника из устаревшего варианта программы Microsoft Word.
Прощаясь с Рукавом, Валера всегда думал, что тому бы невероятно подошло, как и скрепке, вскакивать на легкий велосипедик и уезжать, мягко шурша шинами.
Рукав водил давнюю дружбу со спикером и замещал его на посту председателя их общей партии, партии Любви.
— Ну, что ж, потолкуем? — Владимир Иванович метнулся к некоему запыленному подобию круглого стола и принялся отодвигать тяжкие, под кожаной обивкой кресла. — Давайте присядем.
Рукав с трусливой полуулыбкой сел.
— Э-э… — обратился он к Валере. — Я давно к вам присматриваюсь, молодой человек…
Валера напрягся, ожидая обвинений, но Рукав, который никогда не мог закончить изреченную мысль, сказал: