— Верно, субадар, но проблему ненадежности наших ощущений это не решает.
— Яне говорю о чувствах доктора Шимы, и, может, ненадежны только ваши, мадам?
— Мои? Только мои?
— Я уже просил оценивать меня по достоинству. Да, мне было известно, что ваше зрение — из вторых рук, еще до вашего признания. Вы — lusus naturae[61]. Вы почувствовали Голема?
— Кажется, да.
— Внешность, попрошу.
— Бесформие.
— Действия?
— Никаких.
— Вы ощущали чудовище самостоятельно или посредством органов чувств доктора Шимы?
Гретхен словно громом поразило.
— ОмойБог! Мне и в голову не… Честное слово, не знаю.
— А не знаете ли вы, может ли поведение Голема в вашем Фазма-мире указать на источник его зарождения?
— Может. Похоже, вы мне наконец поверили?
— А вы не догадываетесь, что именно опосредо-ванность ваших чувств позволяет вам явиться в Фазма-мир с девственно нетронутым восприятием и понять, что происходит на самом деле?
— Господи! — воскликнул Шима.
— Эта отправка может состояться лишь после составления плана и тщательной подготовки. Теперь вы идите отдыхать. Вы оба в этом нуждаетесь. — Индъдни решительно взял дело в свои руки. — Затем, доктор, вы проверите восприятие мадам. Мы знаем относительно зрения, но следует испытать и слух. Это также может оказаться решающим.
— А остальные как? Вкус, обоняние, осязание?
— Но я все уже знаю по вашему признанию о происходивших событиях. Именно это было причиной, мадам, хотя вы и не сознавали, почему я вам поверил. Ее я и обещал поведать вам позднее.
— В чем же она призналась, что вы так хорошо все поняли?
— Осязание, доктор? Разве не почувствовала она холод, когда чудовище забралось к ней?
— Черт возьми, верно!
— Постойте, — вмешалась Гретхен, — а разве я не могла это ощущение получить через чувства Голема?
— Как так, мадам? Разве есть у существа чувства, как мы их понимаем? И разве ощутило бы оно испускаемый им самим холод? Нет, это целиком ваше ощущение.
— Он прав, Гретх. Но, Индъдни, как насчет обоняния и вкуса? Правда, они взаимосвязаны…
— А вот это было связующим звеном, как сказал бы Законник. Госпожа Нунн сама, собственными чувствами восприняла особый запах, исходящий от Сторукого, — bouquet de malades, запах безумия. Я обонял его лично, и это подкрепило мое доверие. Ум человека в синей форме часто обостряется от мелочей.
— Этот долбаный умник меня доконает, Гретхен, — буркнул Шима, снова разъярившись.
На лице Индъдни снова что-то промелькнуло — он принял к сведению оскорбление.
— Прошу не задержаться с обследованием, доктор. Время очень напирает. «Ассириец свирепствует, как волк в овчарне». Вместо «ассириец» подставьте «Сторукий Голем». И разумеется, вы предоставите возмещение жертвам ваших похождений. Мои сотрудники помогут.