Боливар с поредевшей колонной беженцев отступил в порт Кумана. Теперь беженцев оставалось всего десять тысяч человек. В Кумане стояла небольшая флотилия, покинувшая порт Ла-Гуайра с золотом и серебром Каракаса на борту. Командовал флотилией капитан Бианчи, итальянский авантюрист, которому, однако, не заплатили за службу. Когда Боливар приблизился к Кумане, Бианчи поднял якоря и направил свои суда в море. Боливар и Мариньо реквизировали морской корабль и стали преследовать итальянского авантюриста. Они настигли его на острове Маргарита. После переговоров Бианчи согласился отдать им две трети золота и серебра. После этого Боливар и Мариньо вновь отправились в Венесуэлу. Там, в Карупано, их встретила разъяренная толпа. Рибас, обычно такой преданный Освободителю, и Пиар — еще один товарищ Мариньо по восстанию в Тринидаде — почему-то решили, что Боливар и Мариньо хотят скрыться с сокровищами. Освободитель и Верховный правитель Восточной Венесуэлы были схвачены и брошены в тюрьму. Теперь Боливара обвиняли в тех же преступлениях, в которых он два года назад обвинял Миранду. Вот бы тот посмеялся над своим учеником, если бы был жив!
Вскоре после ареста Боливара и Мариньо маленькая флотилия Бианчи прибыла в порт. Итальянец был благодарен Боливару и Мариньо за то, что они заплатили ему за службу. Он пригрозил расстрелять порт из пушек, если Боливара и Мариньо не освободят. Угроза подействовала. Их выпустили из тюрьмы с условием, что они немедленно покинут Венесуэлу. Рибас назначил себя командующим армией сопротивления на западе Венесуэлы, Пиар — верховным главнокомандующим на востоке.
Казалось, карьера Боливара закончена. Лишенный всех званий, власти, имения и земли, он приготовился к разлуке с Хосефиной, которая не могла оставить свою семью, жившую на острове Санто-Томас. Боливар написал обращение к своему народу, в котором так оценивал происшедшее:
«Если непостоянная фортуна дарит победу то нам, то нашему врагу, это только на благо моим соотечественникам, которые под воздействием каких-то злых чар взяли в руки оружие и погубили свою свободу, отдав себя снова в руки тиранам. Небеса, желая унизить и возвысить нас одновременно, решили, что нашими завоевателями должны стать наши братья, что они должны победить нас. Освободительная армия сражалась с врагом, побеждала его и презирала его…
…Ваши собственные братья — а не испанцы — вырвали ваше сердце, выпили вашу кровь. Они сожгли ваши дома и вынудили покинуть родные места… Я не снимаю с себя ответственность за катастрофу, которая произошла с моей страной. Осознание того, что по моей вине произошли эти ужасные несчастья, заставляет меня страдать, но моя совесть чиста, потому что я никогда не кривил душой…