…Один убивал другого. Навалился всей массой, душил и рвал. Визг умирающего все больше походил на плач человека. Ах ты ж… гад… Не понимая, кому сочувствует – то ли Глебу, то ли наоборот, – да и вообще плохо соображая, что делает, Мила нашарила здоровенный камень. Бросок получился неожиданно метким – камень прилетел в сияющую башку, зверь мотнул головой, на мгновение ослабляя хватку…
Этого было достаточно. Нижний полоснул его по горлу клыками и откатился в сторону.
Вопль был по-прежнему беззвучным, но Мила все же зажала уши руками – слабенькое препятствие против всепроникающего воя: тот, казалось, попросту дробит ее кости…
Зверь вертел высоко поднятой головой, нюхал воздух: кажется, он не видел ее, но чуял; продолжал двигаться к Миле, волоча задние лапы. То и дело принимался громко скулить, иногда скуление прорастало в вой, зверь вздрагивал, точно сам пугался своего воя и умолкал – до следующего преодоленного метра.
– Глеб… – выдохнула она, прижимая к животу сломанную руку.
Уши оборотня дрогнули, он на мгновение замер и вновь двинулся вперед – ничуть не быстрее, но все с той же ожесточенной целеустремленностью. Идти навстречу? Или надо уже улепетывать? Миле казалось, что у нее выдернули все кости, да и мышцы размякли, как кисель. Так вот почему эти идиотские героини-овечки бегут-бегут и никак не могут убежать от своего кошмара – их просто парализует от страха.
Вот только страха у Милы не было.
Она наблюдала со стороны, да чуть ли не сверху даже, как женщина, сидевшая на земле, зашевелилась; с трудом подбирая под себя ноги, опираясь на одну руку, поднялась на колени. Потом – старушка-старушкой – встала с кряхтением, качнулась, ударившись плечом о забор, и шагнула навстречу оборотню.
Ну шагнула – это сильно сказано. Если не паралич, то истерические парезы она себе сегодня точно заработала…
Со стороны, наверное, это смешно смотрится, почти полусонно думала Мила – по ночной стройке навстречу друг другу движутся два калеки… Из пункта А вышел пешеход со сломанной рукой… из пункта Б выполз оборотень с перебитым, кажется, позвоночником… Через какое время они встретятся, если скорость их движения…
Оборотень сдался первым. Каждый следующий сантиметр давался ему все труднее и настала минута, когда он мог только беспомощно скрести лапами по щебню. Заскулил, попробовал еще – и опустил голову на лапы, следя за женщиной.
– Сейчас, волчок, – бездумно бормотала Мила, пытаясь управлять своим собственным продвижением. – Сейчас… ты только не вздумай мне… у меня в отношении тебя эротические фантазии… а ты тут… лапы откидываешь…