Многие могут назвать такую страну Утопией,
потому что ее обитатели живут тем, что делятся всем —
мыслями, рыбой, хлебом.
Они обитают в хижинах на берегу,
и чаще, чем с так называемыми живыми,
общаются со святыми и духами,
которые служат у них сторожами,
чтобы утишить все ураганы.
Все здесь молчат, но в те дни, когда
буря грохочет, молчанье на лицах
громче, чем гул разъяренного моря,
и вслух молиться не надо,
ибо вселенная вся — их собор
I. Пустынные взморья Чили вздымались, как будто виденья,
которые нам промывают зрачки
И. Чили была нашим ребенком, кричащим «Прощай!» с этих взморий,
а мы — горизонтом, который его провожает, пронзая до слез глаза
III. И то, что вдали, уже не было взморьем, а лишь одиноким виденьем,
где мертвые нам бросали «Прощай!»,
пригвождая нас взглядами,
нас, возрожденных, тепленьких, как ягнят,
под этим растроганным небом,
где родина наша, рыдая,
опять целовала своих возвратившихся к ней сыновей.
И это не взморья открылись перед ними, но их собственные раны,
разросшиеся до того, что стали взморьем.
И Чили вдруг сбросила одежды,
и в сиянии и великолепии
перед всеми предстали оплаканные пасынки судьбы