Бен прижал ее к себе. Когда Сейдж ночью пришла к нему домой — всего тридцать шесть часов назад, — он, узнав, что она уезжает, чуть с ума не сошел. Ему было страшно представить, как он будет жить вдали от нее.
Но теперь, проведя полтора дня в вонючем вагоне, промаявшись ночь без сна, он чувствовал, что силы его на исходе. Сейдж непрерывно тошнит. Она бодрится, старается делать вид, что их поездка — веселое приключение, но факт остается фактом: они губят свою жизнь. Бен понял, что еще прошлой ночью он все решил.
Он проводит ее, сколько сможет, а потом позвонит матери и попросит прислать денег на самолет. Ему тяжко было думать о том, что это он во всем виноват, что она носит под сердцем его ребенка. А теперь он нанесет ей еще один удар. Ее мечте не суждено сбыться, никогда они не будут жить вместе ни на каком ранчо.
Сейдж заметила, что он дрожит.
— Ты замерз?
— Нет, все в порядке.
Бен обвел взглядом вагон. Он все еще любил девушку, которую держал сейчас в объятиях, но в этот момент ему открылась страшная истина: на одной любви долго не протянешь.
В баре было сумрачно и накурено. На стенах развешены лосиные рога, с потолка свисали на проволоке старые номерные знаки. Джеймс стоял в одиночестве и пил пиво. Нынче вечером он заехал в «Дилижанс», потому что не хотел оставаться наедине со своими мыслями. В последнее время они его совсем замучили. О чем ни подумаешь, в памяти тут же всплывает то, от чего еще сильнее ноет душа: старые грехи и ошибки, давние обиды.
Ему захотелось поболтать или просто послушать чужие разговоры и смех, но едва он вошел в бар, как его потянуло уйти. Одна лишь Дейзи умела разогнать его тоску. Но мысли о ней тоже причиняли боль. Он развернулся к бильярдным столам и уставился на какую-то блондинку.
В этот момент дверь распахнулась и вошли Луиза и его отец, разодетые так, словно собрались на родео: отец весь в черном, в ковбойском галстуке-шнурке, Луиза в облегающей кремовой блузке и широкой алой юбке. Далтон, который уже много месяцев не появлялся в «Дилижансе», недоуменно озирался по сторонам.
— Далтон! — крикнул кто-то.
— Здорово, старина! Ты где пропадал?
— Луиза, где мы? — испуганным голосом спросил Далтон.
С гордым видом подведя его к стойке, Луиза оглядела зал и заметила у мишени для игры в дротики своего племянника Тодда. Этот долговязый блондин был из тех ковбоев, что и на лошади ездят с плеером, а выезжая на пастбище, мажутся кремом от солнца. Он принадлежал к роду Райделлов, с которыми Такеры издавна не ладили. Луиза тоже была из Райделлов, но, поскольку ее любил его отец, Джеймсу приходилось относиться к ней с уважением. Совсем другое дело Тодд.