Я заглянул в его глаза и похолодел, дела действительно хреновые, и мне стало страшно умирать второй раз — в глазах этого человека я увидел настоящую смертельную тоску. Даже тогда, на площадке, когда его пытали драконы, он выглядел более веселее и оптимистичнее чем сейчас. Единственное, что я смог ответить в такой ситуации:
— Хорошо.
Прошло больше десяти часов, и я все лежал в небольшом кубрике и маялся, в ожидании очередной инопланетной пакости. Время тянулось медленно и только легкая вибрация стен подтверждала, что я нахожусь на летящем крейсере а не в камере в какой-нибудь кутузке. Пару раз приходили незнакомые люди, принося местную еду, чем-то напоминающую собой детскую питательную смесь, но выбора не было, поэтому приходилось есть, спать и ждать, что несказанно действовало на нервы.
Когда меня выпускали из медицинского отсека, капитан торжественно вернул мой камуфляж, вычищенный, выглаженный и пахнущий чем-то приятным и блестящие берцы. На вопрос по поводу моего оружия, он ответил, что много чего прихватили с планеты для более детального изучения, учитывая мои достижения на поприще уничтожения драконов, но на этом разговор был закончен, и пришлось, поворчав занять свое место в кубрике и ждать развитие ситуации. Ну и ладно, хоть высплюсь нормально. Поэтому, не смотря на всю нервозность ситуации, завалился спать и продрых самым наглым образом часов пять.
Я проснулся от дикого визга, который видимо был сиреной непосредственной угрозы и даже сквозь стены почувствовал изменение характера вибрации корпуса крейсера. Ну, вот теперь точно началось. Сердце радостно забилось в предчувствии новых неприятностей, а я почему то сидел и не боялся, наверно потому, что уже умирал и не раз, и давно уже приготовился к смерти. Может, покажется высокопарно, но в последнем бою, когда схлестнулся с драконами, начал чувствовать какой-то кураж наверно.
Корабль ощутимо тряхнуло, сирены снова заверещали, но как-то истерично. Женский голос начал наговаривать: 'Разгерметизация кормовых отсеков. Экстренный выход из гиперрежима. Повторяю. Разгерметизация кормовых отсеков. Экстренный выход из гиперрежима. Повторяю…'. Снова удар и тут так тряхнуло, что меня как мячик швырануло с кровати и приложило о стену. Ого. Весело тут у них. На мгновение я почувствовал невесомость, но это чувство длилось пару секунд, и потом снова вернулась нормальная гравитация. Корабль вздрагивал как от постоянных ударов, и я явственно слышал дикие крики за стенами, не смотря на звукоизоляцию.
Прошло еще несколько томительных минут, крейсер еще раз тряхнуло, опять пропала гравитация и в кубрике пропал свет. Вот теперь и меня пробрало — очень страшно остаться вот так в закрытой консервной банке в глубине космоса. Свет снова зажегся, гравитация восстановилась, вибрации прекратились, но это уже явно были задействованы резервные схемы жизнедеятельности корабля. Прошло минут пять и наконец-то дверь в мой кубрик отскочила в сторону, и на входе нарисовался капитан Лартэн в штурмовом прикиде, с всклокоченными опаленными волосами, с синяком на физиономии и какой-то стреляющей гадостью в здоровой руке. Я невесело ухмыльнулся: