И снова входят знакомые лица; остров – община маленькая. Детей старше детсадовского возраста сейчас нет – они застряли на той стороне пролива на материке.
Урсула совсем забегалась.
– Все записывайтесь! Нам надо знать, кто здесь есть, так что записывайтесь, пока не ушли вниз!
Она кидает неодобрительный взгляд на четырех мужчин, которые только стоят и сплетничают.
– И что он? – спрашивает Берт Соамс.
– А что он мог сказать? – пожимает плечами Робби Билз. – Кто к северу от Каско-Бэй не знает, что Питер Годсо на каждый фунт омаров продает девять фунтов травы?
Он кидает взгляд на Урсулу и Тавию, которая в это время бежит в кладовую за подушками – работа, до которой Робби снизошел бы только под дулом пистолета, – и продолжает:
– Да я его и не виню. Черт возьми, ему же полный дом баб надо содержать!
Билл Соамс фыркает, но Джордж Кирби и Генри Брайт обмениваются неловкими взглядами. Им не нравится излишне злобный тон сплетни.
– Вопрос в том, – говорит Джордж Кирби, – откуда тот тип знал это, Робби?
Робби закатывает глаза, будто говоря: «ну и олух!»
– Наверняка они в одном бизнесе, – отвечает он. – Вообще, зачем кому-то убивать такую безвредную старуху, как Марта Кларендон, если он не накурился в доску? Вот что ты мне скажи, Джордж Кирби!
– Это не объясняет, откуда он знал насчет Кэт Уизерс, будто она в Дерри ездила на аборт, – возражает Генри Брайт.
– Урсула! Есть еще одеяла? – доносится женский голос.
Урсула не выдерживает:
– Робби Билз! Генри Брайт! Вы не могли бы, ребята, сходить вниз и притащить одеяла из задней кладовой? Или вы еще свои политические разговоры не кончили?
Робби и Генри направляются к выходу – Робби с презрительной улыбкой. Генри с пристыженным лицом, что сам не догадался ничем помочь.
– Чего ты психуешь, Урсула? – насмешливо спрашивает Робби. – Критические дни, что ли?
Она кидает на него взгляд, полный неподдельного презрения, и отбрасывает волосы с лица.
– Робби, ты не думаешь, что пора бы давать сирену и звать народ? – говорит Тавия.
– Похоже, они и сами сюда дружно тянутся, – отвечает Робби. – А остальные тоже скоро соберутся. Как по мне, это все одна сплошная глупость. Ты думаешь, наши бабушки и дедушки, когда штормило, тоже собирались в зале мэрии, как пещерные люди, напуганные молнией?
– Нет, – отвечает Урсула, – они собирались в Методистской церкви. У меня есть фотография, можешь посмотреть, если хочешь. Буря двадцать седьмого года. Могу даже там тебе показать твоего деда. Он помешивает котел с супом. Приятно знать, что был в твоей семье человек, который от общей работы не отлынивал.