Эдам Тэйт повернулся к ней.
— Вы что-то сказали?
Она вздрогнула от звука его голоса. Он придвинулся ближе, слишком близко, его бедро уже касалось ее ноги.
— Нет. — Она чуть отодвинулась. — Я просто… задумалась.
— Вижу. Вы так глубоко задумались, что я не хотел тревожить вас. Вы снова думали о сестре? Или о незнакомом маленьком мальчике, который, как я уже признался, истинное наказание… или о том, что придется следующие несколько месяцев жить на овцеводческой ферме?
Ни за что на свете Клэр не призналась бы, что думала о нем… что ее мысли последние несколько минут витали очень далеко от его сына, ее сестры или того, что ждало ее в Австралии.
— Обо всем понемногу, — солгала она и задала свой вопрос: — Вы с нетерпением ждете встречи с сыном?
— Естественно, — без колебаний ответил он, и все же… его лицу, глазам недоставало нежности, любви, гордости, каких можно было бы ожидать от безумно любящего отца. Он просто ловко скрывает свои чувства… или у него нет глубоких чувств к сыну?
Любопытство заставило Клэр задать следующий вопрос:
— В прошлом году, когда вы покупали ферму и основывали центр в Мельбурне, вы брали с собой сына?
— Нет, он оставался с матерью. Так было лучше. Я переезжал с места на место, а ему было всего полтора года.
В его тоне, в выражении глаз появилась настороженность, предупреждавшая ее не продолжать эту тему.
Но если она собирается заботиться о Джейми, необходимо знать как можно больше и о ребенке, и об его отце, и, особенно, об отношении Эдама к сыну. Клэр облизала губы и задала новый вопрос:
— Сколько было вашему сыну, когда… умерла его мать?
Воцарилась напряженная тишина, затем Тэйт все же ответил, ответил так тихо, что Клэр пришлось напрячь слух, чтобы услышать его:
— Одиннадцать месяцев. Сразу после родов у моей жены диагностировали рак.
Его голос звучал совершенно бесстрастно, никаких чувств, только холод и отчужденность… как до этого в таких выразительных карих глазах.
Клэр поняла, что сочувствие — последнее, чего он ждет от нее.
— Как… как вы и ваша жена справлялись… с новорожденным?
— Пока моя жена лечилась в Лондоне, мать жила вместе с Джейми на ферме в Котсволдсе. Стационарное лечение продолжалось несколько недель и очень ослабило ее… но не помогло. Последние месяцы своей жизни она провела на ферме. В сельской тиши ей было намного лучше, чем в городе.
Тэйт отвернулся к окну. Надеется, что допрос окончен?
Но теперь, когда он открылся ей, пусть даже немного, Клэр не могла остановиться. Как только она согласится работать, из него не выжмешь ни слова.
— Вы были рядом с ней? — неуверенно спросила Клэр.