— В тот момент, когда вы встретили вашу жену?
Он отпил вина.
— Не знаю.
Она физически ощутила разочарование. У нее внутри все сжалось, он все-таки женат. Трус без обручального кольца. С женатыми она не связывалась никогда.
— Магнитное поле я почувствовал, да. Но насчет жены пока говорить рано.
Подошел другой официант, спросил, довольны ли они. Оба кивнули, не сводя глаз друг с друга, и официант быстро удалился.
— Так что теперь вам, наверное, понятнее мое поведение на перроне. Я ведь впервые ощутил то самое магнитное поле и должен был что-нибудь предпринять.
Поразительный человек. Собираясь на встречу, она была готова провести с ним ночь. Но теперь ее все больше одолевали сомнения. Не потому, что желание исчезло, а потому, что оно стало слишком сильным. Но когда об этом зашла речь, решение принял он сам:
— Сегодня я не буду звать тебя к себе домой.
Она молчала. Прячась от дождя, они стояли под навесом у выхода из ресторана.
— Это настолько чудесно, что было бы жалко все испортить.
Она никогда не встречала таких людей, как он. Расставаясь, они договорились созвониться на следующий день, но он прислал СМС уже через восемь минут. За ночь кнопки на телефонах раскалились, а искусство формулировок достигло неслыханных высот. Моника лежала в постели и, улыбаясь, читала его изощренное сообщение. Принимала вызов и сосредоточено обдумывала ответ. В пять утра ей пришлось признать его победу.
«Жизнь и ночь мчатся навстречу друг другу. Никогда еще мечты и явь не были так близки».
Он сумел заставить ее замолчать.
Но подняться еще на несколько ступеней.
Они выжидали. Изучали друг друга. Медленно, но верно, снаружи и изнутри. Два одиноких человека осторожно приближались к самой сокровенной мечте: то, чего им так не хватало, о чем можно было только грезить, кажется, внезапно появилось в их жизни на самом деле. Каждый разговор превращался в приключение, за каждым словом открывалась возможность увидеть все более глубокий смысл. Моника сознавала, что никогда не заходила на поводу у собственных чувств так далеко. Завуалированных, впрочем, благожелательностью. День за днем она узнавала его все лучше, и никакие его откровенные признания не могли погасить ее интереса к нему. Наоборот.
Шаг за шагом они приближались к заветной черте, и у обоих хватило мужества признаться, что, несмотря на возраст, они волнуются, как подростки.
Но как все, связанное с Томасом, это произошло естественно. Однажды воскресным вечером они просто поняли, что больше не могут ждать.
А она поняла, что невинна.
Она много раз спала с мужчинами. Но никогда не любила. Ее привычное рассудочное самообладание разрушилось, перевернулось. Забыть, отдать себя без остатка — не просто испытать физическую близость, а раствориться в единстве. На миг почувствовать благословенное просветление, поразиться простоте, скрытой за бесконечным разнообразием смыслов. Отринуть всякую защиту, признать собственную ранимость, отдать себя безоговорочно и просто позволить всему идти своим чередом. Она никого и никогда не подпускала так близко к своей душе. В которой теперь не было ни одиночества, ни страха.