В стойбище, откуда Козыревский увез Завину, о ее родителях ничего узнать не удалось. Она досталась тойону Большой реки, воинственному князцу Карымче, как военная добыча лет десять назад, еще до покорения Атласовым Камчатки. В стойбище, на которое напали воины Карымчи, по здешнему обыкновению было перебито все мужское население. Среди пленниц не оказалось и матери Завины. Черты, отличавшие Завину от местных женщин, считались среди камчадалов за уродство, и никто из воинов не польстился на девчонку, даже когда она подросла. Карымча использовал ее на самых неприятных работах. Ей было поручено ухаживать за собаками тойона, которых тот держал три упряжки. Каждую зиму ей приходилось доставать собакам из мерзлых зловонных ям тухлую рыбу и кормить все три злющие и вечно голодные своры. К несчастью Завины, собаки никак не хотели привыкать к ней, словно чуяли в ней чужую.
Тойон был изумлен до крайности, когда услышал, что самая захудалая из его пленниц понравилась Козыревскому, представителю могучего племени пришельцев, способных поразить огненным дыханием все живое окрест. Он с радостью отдал девчонку Козыревскому. При этом, опасаясь, не хитрит ли огненный человек, довольствуясь столь ничтожным подарком, Карымча предложил пришельцу еще двух пленниц, самых красивых и расторопных. Зная, что его отказ смертельно обидел бы и даже испугал князца, Иван принял подарок. Ему пришла в голову блажь жениться на несчастной девочке-сиротке, чтобы она, как бывает в сказках, превратилась вдруг в царицу и стала счастливее всех. Он был, конечно, не царь, решил обзавестись хотя бы собственным домом и взять несколько слуг, чтобы было кому ухаживать за его женой. Две здоровые крепкие служанки — этого для начала его царской жизни было вполне достаточно.
Рыжебородый, краснолицый архимандрит Мартиан, единственный на всю Камчатку священник, случившийся в эту пору в Большерецке, недолго выслушивал сбивчивые объяснения Козыревского, пытавшегося получить совет, стоит ли ему жениться так поспешно, и отмахнулся от его речей, словно от комариного писка. Прогрохотав, как камнепад в ущелье: «Не дай одолеть себя бесу сомнения, раб божий! Стерпится — слюбится!» — он тут же приступил к службе. Вначале он окрестил Завину, оставив ей по просьбе Козыревского прежнее имя, затем, заглянув в святцы, нарек в крещении служанок именами святых великомучениц и, не дав себе передышки, обвенчал Козыревского с молодой камчадалкой. Так в мгновение ока Иван стал законным венчанным супругом крещеной камчадалки Завины, которая ровным счетом ничего не поняла в значении совершенного обряда. Она сразу привязалась к своему новому хозяину, который увез ее от рычащих собак, зловонных ям и побоев.