Томпсон достал перочинный нож и, присев на корточки, стал медленно погружать лезвие в ранку, пока не уперся в черепную кость. Осторожно поводил лезвием, нащупывая отломившийся кончик. Носорог шумно, протяжно застонал, и Томпсон весь напрягся, готовый отскочить. Но зверь крепко спал. В свете костра Томпсон продолжал зондировать рану окровавленным лезвием, однако никак не мог нащупать кончик. Вытащил нож и сделал новый надрез, поперек первого.
— Вот он.
Мы напряженно следили за ним. Мне было не по себе от этой картины, но зверь крепко спал. Томпсон знал, что делает. Он поводил лезвием, однако никак не мог поддеть обломок. Встал и вытер окровавленный нож о свои шорты.
— Придется подождать, пока приедет Норман, у него в ящике с инструментами есть плоскогубцы.
Я был рад, что он кончил зондировать. Пусть зверь ничего не чувствовал, все равно жалко смотреть. Хотя именно лоб принимает на себя все удары, когда носороги сражаются между собой.
— Мути, — сказал Томпсон. — Лекарства.
Подошел носильщик с деревянным ящичком. Африканцы плотным кольцом обступили носорога. В аптечке лежали пузырьки с лекарствами, препарат М-99 для шприцев, противозмеиная сыворотка, пластырь. Томпсон достал маленький пластиковый шприц с пенициллином. Срезал кончик и погрузил шприц глубоко в кровоточащую рану на лбу носорога. Густой белый антибиотик заполнил рану доверху и, смешавшись с кровью, потек вниз длинной красно-белой струйкой. Носорог глубоко вздохнул. Мы смотрели на него с чувством удовлетворения.
Томпсон протянул Калашаке термометр:
— Померь ему температуру.
Вместе с Ричардом Томпсон приступил к измерениям, а Невин записывал данные в дневник.
— Общая длина от основания хвоста до конца верхней губы? — прочел Невин первый пункт.
— Три метра десять сантиметров.
— Высота в холке?
Они смерили высоту.
— Сто шестьдесят пять сантиметров.
— Обхват груди?
— Двести пятьдесят восемь сантиметров.
— Диаметр ступни?
— Двадцать пять сантиметров.
— Длина рога?
— Семьдесят три сантиметра.
— Окружность рога в основании?
— Семьдесят сантиметров.
— Пульсация сердца?
Томпсон вооружился стетоскопом. Присел подле связанных ног носорога и приложил воронку к могучей груди. Отыскал точку с лучшей слышимостью и посмотрел на часы.
— Шестнадцать, — сказал он.
— Дыхание?
Я уже подсчитал, приставив руку к широким ноздрям зверя.
— Семь раз в минуту.
Ноздри были теплые и мягкие.
— Температура?
Калашака, вставивший термометр в анальное отверстие зверя, с готовностью выдернул его и передал Томпсону. Томпсон поднес термометр к свету.
— Тридцать восемь и девять. Малость повышенная.