Конни посмотрел на деньги:
— Вы с ума сошли.
— Конни, это довольно необычная ситуация, так и знай…
— Надеюсь.
— У них есть и другие методы. Это предложение тебе и вправду следует обдумать.
— «Они»! — повторил Конни. — Кто это — «они»? Кажется, только что были «мы»?
— Прекрати, — отрезал Янсен. — Ты ничего не добьешься.
— Сам прекрати, — огрызнулся Конни. — Эта таинственность просто смешна.
— Я вынужден, — сказал Янсен. — Разве ты не понимаешь?
— А я? Разве я не вынужден?
Сначала Янсен почти сдался. Переломить Конни было невозможно. «Сволочь министерская» следовала инструкции, умоляла, уверяла и заманивала новыми заказами. Когда это не сработало, Янсен стал соблазнять крупной суммой — наличными, которые, как я узнал много позже, были «всем, что только можно наскрести, плюс личные средства». Это как ничто другое доказывало чрезвычайную важность дела, ибо чиновники нечасто прибегают к использованию частных средств для спасения государства. А может быть, речь шла о «смешанной экономике», которой в целом отмечен наш государственный строй. В случае, если деньги не произведут должного впечатления, Янсену предоставили свободу импровизации — в некоторых рамках. Во всяком случае, он слегка расслабился и даже позволил себе злобную улыбочку.
— Может быть, ты и не понимаешь, — сказал он, — но чем меньше ты об этом знаешь, тем лучше для тебя. Даже я многого не знаю. Потому что нельзя и потому что не хочу. Я знаю эти вещи, Конни. Я точно знаю, когда речь идет о них. Этому учишься в первую очередь.
— Так ты один из ребят Эрлинга? — спросил Конни. — Посланника?
Сначала Янсен сделал вид, что пропустил реплику мимо ушей, но затем понял, что надо объясниться:
— Ни в коем случае. Я почти ничего не знаю о… об этом… о них. Как и все остальные… Поверь.
Конни холодно взглянул на него. Он принял объяснения.
— Но вот что я тебе скажу, — произнес Янсен. — Того человека уже давно разыскивают. Он известный шантажист и мифоман, опасный индивид, который специализируется на дезинформации и распространении слухов.
— И вы в этом уверены?
Янсен кивнул, сначала спонтанно, потом более вдумчиво.
— Вы опираетесь на ничтожные сведения, полученные из моего рассказа?
— Этого хватило.
— Столько денег, столько хлопот… — сказал Конни. — Ради какого-то блефа.
— Он причинил много вреда. Головы летели, деньги таяли. Он нажил себе много врагов.
— И за его голову назначена цена.
— Можно сказать. Для некоторых это личное дело. Конни, люди страдали и гибли. Браки и карьеры разрушались безо всякой надобности — из-за этого человека.
— Я даже не уверен, что это «он», — заметил Конни.