Если совсем честно, то после джентльменской беседы с командующим Миша побаивался звонить в 58-ю армию. Во всяком случае — сегодня. Выход на начальника штаба ему дал надежный человек, и самого НШ характеризовал как «правильного дядьку», просто Миша уже в себе не был уверен.
— Война войной, а обед по расписанию, — сказал он. — Поехали к Индире. Алан, отвези нас в «Ирбис».
— Ага! — согласился Пиротехник. — Надо «острое» попробовать. Я вообще люблю, когда с перчиком, а в жару это самое то.
Он вчера обедал у Индиры впервые, оценил шашлыки и пироги, но меню изучал пристрастно и вычитал много интересного. Особенно его впечатлило второе блюдо, называвшееся просто и без затей: «острое».
— Не хватило острых ощущений?.. Ладно, ладно, ну пошутил я. Позвоню, скажу, что мы едем, — Миша взялся за телефон.
В Цхинвале на тот момент действовало ровно две с половиной точки общепита, одна на другую совершенно непохожие. На площади у городского рынка — кафе «Ромашка», где, начиная с войны, кормились все журналисты, какие только ни приезжали в Цхинвал. Там можно чего-то накидать в пасть, быстро прожевать, быстро проглотить и мчаться дальше — желательно, не задумываясь, что ты такое съел… На южной окраине был ресторан, который работал только вечером, — мраморные полы, люстры, бархатные скатерти… А вот ближе к северной части города нашлось кафе «Ирбис». Мишу туда привезли в первый же вечер местные кагэбэшники и сказали: не пожалеешь. Миша попробовал одно, попробовал другое — и пошел к хозяйке знакомиться. «Народа немного, а вам надо делать кассу — давайте я буду своих к вам водить обедать. Только сделаем так: я звоню за сорок минут, и чтобы все было готово, чтобы мои не ждали». — «А вы что будете?» — «Дайте людям пару дней пристреляться, вы поймете, что они берут, а дальше исходя из этого и делайте». — «Хорошо».
Хозяйку звали Индира — кому молодому и не объяснишь толком, что бы это значило.
— Индира, мой друг хочет «острое», — сказал Миша в трубку. — И, пожалуй, я тоже.
Цхинвал невелик, пройти его пешком в длину, то есть с севера на юг, займет минут сорок, а если не спешить — час. В ширину, с запада на восток, — минут двадцать-тридцать. На машине, даже с учетом послевоенных колдобин, ехать дольше четверти часа в пределах города просто некуда. Поэтому Миша и звонил — успеют хотя бы накрыть на стол.
Успели, да еще как — Пиротехник даже забыл хромать и устремился к тарелке.
«Острое» с виду было как харчо, только мяса гораздо больше. Первая ложка проскочила хорошо, вторая тоже ничего, но уже — ух, а вот на третьей ложке у Миши из глаз потекли слезы. Внутри занимался небольшой пожар, Миша попробовал залить его минералкой — безрезультатно. Хотел сообщить Пиротехнику, что тот нехороший человек и гнусный провокатор, но не хватило воздуха.