— Сигмон! — крикнул Рон, сообразив, что не слышит привычного стука меча. — Эй, ты где?
В ответ раздалось приглушенное ругательство, и на поляну из кустов вывалился тан. Выдрал из растрепанной шевелюры сухой лист и подтянул штаны.
Рон хмыкнул, и растянулся на плаще. Сигмон подошел к костру, сел на землю и уставился на угли. Вечер, как и все предыдущие, был сер и безрадостен. Ужин из пары черствых лепешек и куска засохшего сыра уже давно съеден, кони без всякого удовольствия жуют лесную траву на краю прогалины. Оставалось только лечь спать, но чувство голода гнало сон.
— Возьми третий лист, — глухо сказал Сигмон, не поднимая головы.
— А?
— Возьми третий лист трактата!
Алхимик пожал плечами, взял листы, аккуратно разложил их на плаще и выбрал тот, что был помечен жирной тройкой.
— Читай, — велел тан. — Вслух! Прямо сверху.
— Текущее постоянство поля статики, — прочитал Рон, — напряжением в четверть полного от восьмого уровня, преобразованное и разложенное по Ле-норману, является неоспоримым доказательством тремора внутреннего противофазиса, что позволяет сделать вывод о необратимости воздействия совмещенного внутреннего баланса и сил пятого дома триоли.
— Ты понял? — спросил тан.
— Да, — отозвался Рон, — конечно.
— Расскажи в таком случае мне. Пожалуйста.
— Это необратимо.
— Что необратимо, что?
— А пес его знает! Послушай, мы сделали все, что могли. Этот трактат нам не по зубам. Ни ты, ни я не кончали магических школ. Это пустая трата времени. Мы можем хоть наизусть его вызубрить, но толку не будет.
Тан мрачно глянул на друга, откинулся на спину и растянулся на траве рядом с костром. Отвечать ему не хотелось. Рон был прав: тан знал это, и настроение от этого не улучшалось.
Алхимик подошел к другу и присел рядом. Оперся локтями о колени, сорвал травинку и прикусил ее. Задумчиво пожевал, выплюнул. Сигмон молчал.
— Послушай, — сказал Рон. — Есть у меня одна идея. Может, она тебе не понравится, но другой у меня нет.
Тан не ответил. Он смотрел в темнеющее небо и, казалось, даже не слышал, что к нему обращаются. Но Рон знал, что его слушают, и внимательно. За время пути он хорошо изучил привычки друга и знал, что его придется уговаривать — долго и упорно, как всякого упрямца, знающего, что не прав, но не желающего в этом признаваться.
— Вот что, — сказал алхимик. — Ясно, что нам трактат не одолеть. Разобраться в записях мага может только другой маг. Настоящий, прошедший обучение в какой-нибудь из школ. Не ведьма, не деревенский травник, а маг. Верно?
Сигмон с неохотой кивнул.
— Значит, нам нужно найти мага, который со-f гласится нам помочь, — развил идею Рон.