— Ты чего это?! — насторожился Стукалов, выслушав странную историю.— Ты к чему это, Вадик?!
— Да так... — криво усмехнулся Брилев.
Он смотрел в зеркало. И видел там демонически-красивого молодого человека в небрежно расстегнутой куртке, с чуть растрепанными, словно на ветру, волосами, с огнем в глазах и романтической, как у Бандероса, двухдневной небритостью...
Брилев напоминал себе героя писателя Достоевского. Таких вот студентов описывал великий классик — целеустремленных, неуступчивых, инфернальных, хладнокровных, надменно-решительных... Бескомпромиссных. Людей высшего сорта.
Короче, Брилев себе нравился.
— У тебя вмазать есть? — спросил он.
— «Вмазать»?..— удивился хозяин.— Не-е... Я уж давно... А с чего это ты вдруг?..
— Да нет,— раздраженно мотнул головой Брилев.— Выпить, я имею в виду.
— А! Есть немного!
Стукалов разлил остатки водки. Брилев продолжал смотреть в зеркало. Боже, какой красавец...
«А если и Стукалова... того,— вдруг подумал Брилев с эдакой внутренней ухмылкой.— Пузырем по черепушке, а? До Обводного канала, конечно, подальше, чем до Лебяжьей канавки. Но тоже недалеко...»
Это была, разумеется, шуточная мысль. Просто Вадиму Брилеву нравилось ощущать себя в «Достоевской» роли.
Брилев выпил, не чокаясь. Стал снимать куртку и обнаружил, что стекло на часах разлетелось вдребезги. По периметру циферблата торчали острые осколки.
— Вот сволочь, еще и «клоки» швейцарские раскокал!.. Придется стекло менять. С-сука...
— Кто раскокал? — спросил Стукалов. Свою рюмку он еще не выпил, держал в руке. Брилев молча опрокинул чужую водку в рот.
— Короче, я у тебя с четырех дня,— сказал Вадик.— И все это время мы квасили. Вдвоем. Понял?.. Вот тебе деньги, сгоняй до ларька... дружище.
— С Кощеем-то что? — растерянно спросил Стукалов, принимая деньги.
— После,— Брилев величественно повел рукой,— Сначала за водярой сходи. И пожрать купи. Горячего хочу. Чебуреков, может?..
— Там кура-гриль есть у вокзала. Готовая...
— Значит, кура. И салат, может, какой...
Труп Кощеева всплыл ранним утром. Прямо на глазах у сторожа, лениво совершающего первый обход. Удивился сторож — что же это такое поднимается из воды, подошел поближе, а тут оно и поднялось целиком...
Лицо знакомое, но какое страшное!..
С вечера сторож выпивал, поэтому на всякий случай глазам своим сначала не поверил и несколько раз шлепнул себя ладонями по щекам. Не помогло. Побежал звонить.
Короче, уже в десять утра Жора Любимов и судебный медик сидели на корточках у мертвого тела. Тут же валялась резная трость. Любимов держал в руках прозрачный пакет с содержимым карманов Кощеева (паспорт, бумажник, ключи от квартиры — немудреный холостяцкий набор).