Слава ж нас давно опережает…
Словом, вывели меня из равновесия. Не так–то это просто, как я вам тут об этом говорю. Но — вывели, греха таить не буду.
Кобуру я расстегнула, пистолет с предохранителя сняла — и с полуразворота ногой по двери со всей злости приложила. То есть е*бнула, культурно говоря.
Дверь я просто–напросто снесла. И причем конкретно так снесла, целиком с дверной коробкой внутрь обрушила.
Как чуть позже выяснилось, в квартире находились двое молодых удолбанных наркош и один пьянец, папаша наркоманов. Именно ему, болезному, с сердечком приплохело.
Не знаю, за кого меня наркоманы приняли (за наряд ОМОНа, надо полагать), но из квартиры брызнули, как пара тараканов. А пьянец на четвереньках под кровать полез.
Я ну очень ласково ему:
— Вылезай, мужик, сейчас лечиться будем!
А он:
— Не надо! Я здоров!!
И от осмотра под кроватью уклоняется. Неблагодарный пациент пошел…
А я бы с удовольствием его и дальше полечила. Светошумовым зарядом, например. Но тут откуда–то из глубины квартиры здоровенная лохматая дворняга вышла. Молча подошла, лизнула меня в руку, вздохнула грустно и полезла под кровать к хозяину. Гори такая жизнь, мол, синим пламенем!
В общем, пожалела я собаку. Если б не она…
А поутру, придя с работы, рассказала я эту историю Дайнеке. И даже показала в лицах как могла. А тот, будучи по уши в работе над новым романом, выслушал рассеяно — и:
— В общем, ничего, нормально, — благоверный говорит, — но над йокогери еще поработать нужно.
Писатель он у нас. Непробиваемый.
Человек российский пореформенный…
…Вообще скотина еще та. А в частности такие экземпляры попадаются, что даже мне порой становится не по себе.
Всё–таки квартирный вопрос людей по нашим светлым временам испортил так, как тому же доктору Булгакову в кошмарном сне не снилось.
Была у меня пациентка. Пожилая дама, в полнейшем разуме, но с сердцем — полный швах. Живет одна в двухкомнатной квартире. Из родственников — дочка с зятем. Эти — как бы сами по себе, но маму регулярно навещают.
Специфически, замечу, навещают.
Я эту даму дважды с того света вытаскивала. Оба раза — инфаркт, осложненный отеком легких. И оба раза после дочкиного визита. Причем дама после такого посещения вся в слезах, а дочки с зятем — след простыл. Нагрузили маму отрицательными эмоциями, категорически ей противопоказанными, — и как бы нету нас, мы как бы ни при чем.
Так что до недавних пор я эту доченьку не видела. А когда увидела — зело об этом пожалела. Для начала доченька меня и фельдшерицу матом встретила. На том основании, что мы врачи–вредители но определению. И что вчера мерзавцы кардиологи ее мамочку в больницу не забрали. И при этом, сволочи, валидол в таблетках у болящей сперли!