Чайник закипел. Джеймс заварил чай, налил его в термос, отыскал кружки, бутылку молока, пакетик с рафинадом. Порывшись в буфете, он вытащил оттуда большущую фруктовую коврижку. Отрезав от нее три куска, он сложил припасы в корзину, набросил старую куртку и вышел из дому.
Вечер был тихий и синий, влажный воздух пах сыростью и прохладой, землей и свежими побегами. Джеймс прошел по лужайке, потом через загон, перелез изгородь и углубился в буковую рощу. Вой пилы стал громче — по нему он без труда отыскал Редмэя и Луизу. Редмэй соорудил из нескольких бревен импровизированные козлы, и они с Луизой работали вместе: Редмэй держал пилу, а Луиза подавала ветки, которые за считанные секунды превращались в аккуратно распиленные поленца. В воздухе витал аромат стружки.
Вид у обоих был донельзя деловитый; Джеймсу показалось, что они успели подружиться, и он внезапно ощутил острый укол ревности. Возможно, когда-нибудь он бросит свою работу, крысиные бега рекламного бизнеса и они с Луизой будут вечерами вместе распиливать бревна.
Луиза подняла глаза и заметила мужа. Она что-то сказала Редмэю, и через мгновение вой пилы стих. Редмэй, выпрямившись, смотрел, как Джеймс подходит к ним.
С корзинкой в руках, Джеймс ощущал себя прямо-таки женой фермера, явившейся в поле. Он сказал: «Я подумал, почему бы нам не выпить чашечку чаю?»
Очень славно было в сумерках сидеть в лесу, попивая чай и смакуя сладкую коврижку, и слушать, как хлопают крыльями вяхири. Луиза, которая успела сильно устать, положила голову Джеймсу на плечо и с удовлетворением сказала:
— Только посмотри на эту груду! Кто бы мог подумать, что из какой-то пары веток получится столько Дров!
— Мы с вашей женой уже обо всем договорились, — пробурчал Редмэй, попыхивая сигаретой. — Я возьму у фермера трактор с прицепом и привезу дрова к дому. Но это только завтра. Сейчас уже слишком темно. Такие дела лучше делать днем.
Они сложили в корзину термос и кружки и отправились назад. Дома Луиза поднялась наверх принять ванну. Джеймс пригласил Редмэя выпить, и тот охотно принял приглашение; они уселись у камина и подкрепились изрядной порцией виски, так что к моменту когда Редмэй решил отправляться восвояси, они уже были лучшими друзьями.
— Знаешь, — сказал Редмэй, — жена у тебя — сокровище, одна на миллион. — Он забрался в кабину своего фургона и с грохотом захлопнул дверцу. — Если соберешься избавиться от нее, сразу дай мне знать. У меня для такой хлопотуньи дел всегда хватит.
Но Джеймс ответил, что не собирается от нее избавляться. По крайней мере, не сейчас.