— Он открыл все окошки в моем рождественском календаре. Отыскал его у меня в столе и открыл — все до единого! Даже сочельник!
Он никогда его не простит. Никогда не забудет. Вероника больше не пыталась уговорить сына, но ей всегда было неловко, когда она лицом к лицу сталкивалась с матерью Найджела. Та же, казалось, никакой неловкости не ощущала. Она думает, решила Вероника, что я слишком незначительна, чтобы беспокоиться из-за меня. Наверное, и к Джеймсу она относится так же.
— Боже, мы уж думали, что опоздаем, да, Найджел? Привет, Джеймс, как дела? Хорошо провел каникулы? Вы куда-нибудь ездили? Мы съездили в Португалию, но Найджел подхватил кишечную инфекцию и неделю провалялся в постели. Лучше бы мы остались дома, честное слово…
Продолжая болтать, она вытащила из сумочки сигарету и прикурила от позолоченной зажигалки. На ней был голубой спортивный костюм на молнии, на ногах — золотистые кеды, на плечи наброшен вязаный свитер. Вероника, глядя на нее, гадала, как она находит время каждый день накладывать макияж. В ее удивлении не было неприязни, наоборот, она восхищалась внешним видом матери Найджела, но сама обычно ходила в старой клетчатой юбке и теннисных туфлях, без грамма косметики на лице.
Мать Найджела спросила про Салли.
— Она уехала в школу на прошлой неделе.
— Она ведь скоро уже заканчивает, да?
— Ей только четырнадцать.
— Четырнадцать! Надо же! Кто бы мог подумать.
— Поезд подходит, — сказал Джеймс.
Все обернулись и посмотрели на поезд так, будто это был враг, двинувшийся в наступление. Он прогремел по рельсам, слегка притормозив на подъеме, и замер у платформы, загородив солнечный свет. Станция наполнилась шумом. Стали открываться двери купе, из них выходили люди. Мать Найджела бросилась вперед, отыскивая купе для некурящих, и Вероника с обоими мальчиками нехотя последовала за ней.
— Сюда! Здесь есть пустое купе… залезайте!
Они поднялись по лесенке, нашли свои места, а потом вернулись за чемоданами и теплыми пальто.
— Пока, дорогой, — сказала мать Найджела сыну. Потом звонко расцеловала его в обе щеке, оставив на них следы помады — позже в купе он сотрет их носовым платком.
Через их головы Джеймс с мамой смотрели друг на друга. По платформе прошел служащий, захлопывая дверцы купе и проверяя, все ли расселись по местам. Поезд шел экспрессом — он останавливался только один раз, на небольшой станции. Запертые в своем купе, мальчики опустили окно и высунулись наружу. Найджел занял почти все место, так что Джеймс, зажатый в углу, с трудом мог разглядеть лицо матери. Служащий поднял зеленый флажок, и поезд тронулся.