Вот и сидят солдаты в бывшем железнодорожном училище, как в крепости. Лишь изредка вырываются куда-то колонны стремительных танков и, распугивая кур и свиней, скрываются в подступающих к городу карпатских лесах. Возвращаются иногда побитые, но пользы местным от этого никакой. Это немцы разрешали слегка подзаработать, латая ветхие движки своих танков. Советские сами все делали. Стучали железом по железу за высоким кирпичным забором, сверкали электросваркой, бывало, ругались.
Правда, в госпиталь, расположенный в другом конце городка, взяли на работу нескольких женщин. Но тоже так: подай, принеси, вымой полы, постирай бинты. Но! В отличие от немцев, в госпитале они оказывали помощь и жителям городка. И, что самое невероятное, бесплатно! А так, не ходят на базар, не покупают ни мяса, ни овощей, ни молока. Ладно мясо с овощами, а молоко-то киснет! Вот немцы, те молоко покупали.
Страшно было городскому голове, когда в его город порвались советские танки. Прорезали улицы, видевшие ещё крестоносцев, да даже, наверное, и римских легионеров, как нож подтаявшее масло.
Один танк на брусчатке на повороте занесло, и он боком врезался в дом сапожника Стефанеску, развалил его. Сколько было слез, как вопила его старая некрасивая жена! Справедливо будет сказать, что больше разрушений в городе не было. И, надо отдать должное, русский командир извинился за причиненный ущерб, и дом восстановили за несколько дней. Стал лучше прежнего. Сосед Стефанеску приходил, просил походатайствовать перед русским командиром, чтобы они и его дом переехали, мол, что им, трудно, что ли? А вот где они взяли стройматериал для ремонта?
И решил мэр сделать финт. С немцами сработало, с австрияками. И с русскими должно сработать. Так у командира танкового батальона на столе появилось письмо на румынском с пришпиленным переводом из штаба бригады. Письмо гласило, вернее, приглашало в местный театр на прием по случаю заключения между Королевством Румыния и СССР мирного договора и боевого союза.
Какой был бал! Музыканты духового оркестра превзошли самих себя. Потный кругленький дирижер-австриец даже подпрыгивал за своим пультом в такт особо любимым мелодиям. Советские офицеры кружили румынских дам по блестящему паркету. Тут и там слышался смех. Языкового барьера между галантным мужчиной и красивой женщиной нет и быть не может. Городской голова тихо выл от счастья: все получилось как нельзя лучше. Контакт с военными налажен!
Женя и Света опоздали к началу. Очень уж хотелось сделать бальные прически. Девчонки старались вовсю: Женьке уложили волны из кудрей, как у киноактрисы Любови Орловой, Светлане из ее длинных волос соорудили прическу посложнее.