На последнем этапе обучения его окружали люди, причастные к власти, делившиеся с ним плодами своего опыта. Наиболее выдающимся из них был бывший советник Александра I Михаил Сперанский, читавший наследнику курс законоведения и сумевший внушить ему мысль о том, что самодержавный строй, каким бы необходимым для России он ни был, должен сочетаться со справедливостью, единственным ограничителем абсолютной власти государя. Великий князь прилежно повторял одно из любимых изречений Сперанского: «Никакая другая власть на земле […] ни вне, ни внутри империи, не может положить пределов верховной власти Российского Самодержца».
Министр финансов Николая I Егор Францевич Канкрин, один из тех немцев, которые так раздражали русских, должен был ознакомить наследника с финансово-экономическими вопросами. А выдающийся дипломат, также немецкого происхождения, барон Филипп Бруннов, занимавший пост российского посла в Лондоне и позднее принимавший участие в Парижском конгрессе, учил его основам внешней политики, исходя из принципа, что Запад, и в первую очередь Франция, провоцирует революции, в то время как Пруссия и Австрия защищают от них Россию. Дипломат стремился убедить своего ученика в том, что его задача — отвести от России угрозу революции, но также и сохранить влияние своей страны на Востоке. Таким образом, внешнеполитическая программа будущего государя была сформирована наставником, убежденным в преимуществах Священного союза и ответственности России за решение Восточного вопроса. Он не мог предвидеть того, что Александр вступит на трон, когда Священный союз распадется.
Жуковский даже собирался прибегнуть к помощи другого соратника Александра I, дабы пополнить знания своего ученика: графа Каподистрии, но тот, будучи на протяжении семи лет фактическим министром иностранных дел России, в 1827 г. стал первым президентом Греции[19]. Желание Жуковского привлечь его к обучению наследника еще раз подчеркнуло важность иностранцев в русской политической системе, особенно в сфере дипломатии. Окружение государя составляли многочисленные немцы, греки, французы. Их присутствие и тот факт, что многие из них даже не знали русского языка, раздражали подданных Николая I. Примечательно, что Жуковский, стремившийся к тому, чтобы его ученик в совершенстве овладел русским языком, тем не менее часто обращался к иностранцам. Так, он пригласил бывшего начальника штаба маршала Нея генерала Жомини[20], поступившего на русскую службу в 1813 г., для преподавания наследнику военной стратегии.
Николай I очень внимательно следил за успехами сына. Занятия проходили во дворце, и два подростка, поляк Иосиф Виельгорский и прибалтиец Александр Паткуль, приглашались на них вместе с наследником и так же, как и он, в конце года сдавали экзамены, на которых присутствовал император. Правила, которым вынужден был подчиняться Александр, смягчались два раза, когда он достигал возраста совершеннолетия, установленного для наследника в шестнадцать лет, а затем в двадцать один год. Первое совершеннолетие было торжественно отпраздновано в 1834 г., когда Александр дал присягу служить родине и государю. Именно тогда за этапом теоретического обучения должно было последовать знакомство с реалиями русской, а затем и европейской жизни.