И, подумав так, мулла Акобир улыбнулся ещё ласковей и спросил:
— Светлой ли была дорога моего уважаемого гостя?
— Дорога дрянь, — решил не церемониться Камол. — Дутов взял Оренбург и перерезал железку — это точно. Но Оренбургский фронт красных существует — и это точно. А пока он существует, путь Дутову в Туркестан закрыт. Правда, у красных мало оружия, но это явление временное.
— Мой уважаемый гость так считает?
— Я уверен в этом, домулла. Недавно из Астрахани вышел большой караван с оружием для Оренбургского фронта. Он движется на Челкар.
— Но ведь там же пустыня! Русские в пустыне — как дети.
— Там не только русские. Кстати, командиром у них Алиби Джангильдин.
— Постойте, постойте, — мулла Акобир наморщил свой пергаментный лобик, — не тот ли это мятежник, который вместе с Амангельды Имановым ещё в шестнадцатом году взбунтовался против белого царя?
— Он самый.
— Но ведь он же мусульманин!
— Мусульманин. И красный.
— О аллах, пошли проклятие на голову отступника, — закатил глаза мулла Акобир, — сокруши его громом, испепели молниями, пошли мор на семью и весь род его!..
Камол криво улыбнулся:
— Поберегите силы, святой отец, они ещё вам пригодятся.
— Но ведь это неслыханно. Мусульманин — и вдруг…
— Почему же неслыханно? А разве среди рабочих хлопкоочистительных заводов мало мусульман? Может быть, их мало среди дорожных рабочих? Но они, домулла, спешат почему-то не к вам в мечеть, а на сборы дружин Красной гвардии. Дехкане на что уж преданный исламу народ, но и те отказываются приносить законную дань своим господам, как установлено шариатом. Или, пока меня здесь не было, что-то изменилось? Может быть, усилиями «Улемы» правоверные вновь обращены на путь праведный?
— Зачем же так резко, так категорически? — заохал мулла Акобир. — Мы здесь тоже не сидели сложа руки. Были между единомышленниками ссоры и распри, много сил душевных ушло на примирение, но с приездом в Ташкент инглиза Бейли всё изменилось к лучшему.
— Что! — вскочил с курпачи Камол. — Как вы сказали? Повторите имя!
— Я говорю, — невозмутимо продолжал Акобир, — что с приездом в Ташкент инглиза Бейли…
— Так он здесь? Не в Мешхеде?
— Почему в Мешхеде? Бейли официально возглавляет миссию инглизов в Ташкенте.
— Большевики дали ей дипломатический статус?
— Даже вывеска есть. У Бейли личный автомобиль — каждый день катается по Ташкенту.
— Мне необходимо встретиться с этим господином, — сказал Камол уже спокойным голосом, — но не в миссии. Улавливаете? Лучше всего было бы здесь, у вас.
Мулла Акобир задумался. Он понимал, что Камолу необходимо встретиться с инглизом. Больше того, мулла даже был уверен, что инглиз заинтересован в этой встрече не меньше, чем его гость, но… Мулла представил себе, как по кривым улочкам Старого города, где два ишака не разминутся, пробирается шикарный автомобиль главы английской миссии и останавливается возле его резных ореховых ворот. Зрелище красивое и пышное, но что подумают прихожане? Что скажут соседи? И наконец, как к этому визиту отнесётся эта проклятая ЧК?