* * *
Летом 1979 года сбылась давнишняя мечта Арачаева Цанки, сын Гелани прислал телеграмму, что он с Артуром выезжает на Кавказ. До этого в каждом письме отец умолял его приехать, сын всё обещал, но в последний момент у него поездка всегда срывалась. И наконец он ехал, да не один, а с внуком!
На Грозненском вокзале долгожданных гостей встречали Цанка и Герзани. Увидел старый Арачаев своего сына и заплакал. Изменился Гелани до неузнаваемости: полностью остался без волос, даже брови выпали; осунулся; почернел; согнулся. А внук Артур наоборот радовал — вырос, окреп, был бойким мальчишкой. В первый же вечер Цанка сказал сыну:
— Ты, видно, болен, оставайся здесь, там тебе делать нечего.
— Да, — отвечал Гелани, — я поживу здесь все лето, а там видно будет.
Через пару дней сын освоился, раскрепостился и поведал отцу и своем горе:
— Батя, — говорил он на русском языке, — кончилась моя жизнь… С работы уволили, дали инвалидность. Получаю пенсию… Болезнь у меня тяжелая, неизлечимая. К тому же пью много. По пьяному делу жена обманула — дополнительно прописала в квартиру своих мать и сестру. В прошлом году сдала меня в лечебно-трудовой профилакторий, где алкашей держат. Я там восемь месяцев сидел. Тебе не говорил. Сосед твои письма мне пересылал. Теперь хочет сдать меня в дурдом… А сама блядина, гуляет направо и налево, даже в мою квартиру мужиков приводит, сама им бутылки ставит, угощает.
С каждым словом голос Гелани ослабевал, дрожал все сильнее, потом он заплакал.
— Не знаю, что делать, — продолжал он сквозь слезы. — Убить ее хочу… Еле сдерживаюсь… А она, свинья, хочет меня выкинуть из собственной квартиры… А я очень болен, я слаб… У меня бывают страшные приступы и боли… Что мне делать?.. Сына жалко. Боюсь я за него… Поздно одумался.
Теперь уже и Цанка плакал, горевал тяжко за судьбу сына. — Ну что тебе надо? — просил он сына. — Посмотри, всё есть… Сколько земли, природа, горы… Я тебя еще прокормлю, у тебя брат молодой, сестры, свой дом. Оставайся здесь, живи на здоровье, и сына здесь оставляй. Не хочешь жить в селе — у нас квартира хорошая в центре Грозного. Если хочешь, я тебя и на спокойную работу устрою. Оставайся, пожалуйста, Богом прошу!
— Да, да, я останусь, — потирал сын лицо, стал серьезным и спокойным.
Две недели Гелани жил, наслаждаясь природой и красотой родного края. Потом не выдержал, никому ничего не сказав, поехал в Грозный. Два дня его искали по всей республике, на третий день он приехал сам на такси.
— Батя, заплати, — крикнул он отцу, еле вылезая из машины.
Вид у него был потасканный, под глазом чернел синяк, костюм был в грязи и крови, рукав на предплечье распоролся. С этого дня Гелани слег и пролежал более месяца. Густан и две ее дочери, Дамани и Байхат, днем и ночью сидели возле больного. Цанка ездил в Грозный, привозил в Дуц-Хоте самых важных врачей в республике. Те осматривали больного и разводили руками — «лучевая болезнь, мы бессильны».