– Хватит слов, – недовольно прервал их диалог претор, повелительно махнув рукой. – Условия поединка оговорены и изменению не подлежат. Экипируйте же скорее мирмиллона, и начнем.
На пыхтящего от злости Марка снова надели шлем, вручили щит и гладиус, и он, наконец, занял место рядом с Ахиллой, салютуя хозяину дома и почетным гостям. Сигнал к бою – и они встали друг против друга, готовясь начать поединок.
Спуская с плеча аркан и раскручивая его над головой, Ахилла внимательно следила за движениями мирмиллона. Без сомнения, шансов у нее было мало, но все не так безнадежно, как казалось вначале. Преторианец явно не перетруждал себя ежедневными физическими упражнениями, рассчитывая на незаурядную физическую силу. Да и зачем ему обременять себя занятиями до седьмого пота, если его гвардия давным-давно не участвовала ни в одном сражении? Ему не приходилось постоянно бороться за свою жизнь, и это ощущалось по тому, как двигался мирмиллон. Пятясь от наступающего противника и уклоняясь от его бросков, девушка почти не слышала воплей гостей, поддерживающих Марка, ловя то единственное мгновение, когда следовало нанести удар.
Помня наставления Ферокса, она старалась не подпускать к себе преторианца, ловко увертываясь от его атак, чем выводила его из себя. Разозленный ее насмешками, он сразу бросился на жертву, как коршун на цыпленка, но гладиатрисса отскочила в сторону, и аркан, как приклеенный, продолжал выписывать круги над ее головой. Ахилле достался сильный противник, но тем не менее она довольно ловко продолжала держать его на расстоянии, избегая близкого боя под гневные выкрики гостей, требующих, чтобы трусиха, наконец, позволила себя убить. Она ждала удобного случая, и он настал, когда мирмиллон опустил руку с мечом, отдыхая от очередной бесплодной атаки. Уверившись в своих силах и в том, что наглая девица способна только на то, чтобы бегать вокруг маленького бассейна, украшавшего центр зала, он тяжело дышал, пытаясь сообразить, как загнать недостойную в угол. Кто-то из гостей рассмеялся, и Марк на мгновение обернулся, пытаясь разглядеть весельчака. Это было его роковой ошибкой, потому что спокойно плавающая в воздухе петля змеей метнулась в его сторону. Рывок – и руки мирмиллона оказались прижатыми к корпусу. Взревев от злости, он начал выпутываться из веревочного плена, и пока он терял драгоценные мгновения, Ахилла оказалась рядом. Взмах копья – и внутренняя сторона левого бедра Марка окрасилась кровью, а сам он, застонав от боли и досады, рухнул на колено, отбрасывая прочь роковую веревку.