Тем временем Степанков краем глаза видел, как Мила подошла к пианино, взяла дочку за руку и отвела к детскому столу. Девочка (в больших для ее хрупкого, узкого лица очках) держала голову опущенной, и темные волосы опять не позволили рассмотреть ее как следует. На ней было темно-синее бархатное платье с белым воротником, и она казалась маленькой принцессой. Двигалась она уверенно, и мать отпустила ее, подтолкнув к низенькому стулу. Мимолетом она потрепала по голове шустрого мальчишку, сказала несколько не услышанных Степанковым слов, как будто скомандовала детям приступать, и тут же, оказавшись среди взрослых, стала обносить их подносом с бокалами. При этом говорила как бы и тост:
— Дорогие друзья! Сегодня у нас день рождения Лизоньки. Ей исполнилось тринадцать лет. Она уже взрослая! Мы поздравляем тебя, доченька! Сегодня один из лучших дней моей жизни. — Она бросила внимательный взгляд на собравшихся. — Дорогие взрослые! У нас, как видите, несколько тесновато, потому мы и модничаем: решили устроить фуршет. Берите тарелочки, берите все, что нравится, угощайтесь… Милости просим!
Нестройно зазвенели бокалы, загремели тарелки. Блюда с маленькими румяными пирожками, на листьях салата разложены бутерброды. Шампанское, вино. Ничего крепкого. В этом доме не пьют водку, а на коньяк нет денег. Однако дом, похоже, с претензиями. «И что это меня сюда принесло? Благодетель хренов. Хотел же только поздравить и быстро уйти. Дел действительно полно. Но их, с другой стороны, всегда полно. А здесь как-то не по себе, неловко и — и… хорошо».
Мила скользила между гостей и, казалось, была одновременно всюду: угощала взрослых, не забывала и детский стол, принимала поздравления, благодарила за подарки.
А от Степанкова не отходила Зоя Павловна:
— Володя, попробуйте эти пирожки. Это пекла я. С капустой, с луком и яйцом. А вот с мясом. Лизонька родилась в июне, и мы всегда печем к этому дню пирожки с зеленым луком и яйцом. Это как начало летнего сезона. Вы позволите, я познакомлю вас с Лизонькиным учителем. — Она подвела Володю к кругленькому лысому мужчине в вытертом до блеска костюме. — Дмитрий Сергеевич учит нашу девочку со второго класса.
— Очень, очень приятно! — Кругленький дяденька поклонился и внимательно посмотрел на Степанкова голубыми кроткими глазками. — Да, да, Зое Павловне и Милочке есть чем гордиться. — Он взглянул на Лизу. — Девочка очень-очень талантлива и крайне, крайне трудолюбива. Талантов много. Каждый ребенок талантлив. По-своему, конечно. Особенно девочки, знаете ли… К нам приходят невероятно, невероятно талантливые дети. Но… они не умеют работать! Нет, нет, не потому, что ленивы. Просто не могут… физическая, знаете ли, организация иная. Время, время такое. Вот, например, ничего не могут учить наизусть. Просто не могут, и все тут. А у нас, знаете ли, память нужна. Механическая память, понимаете?