— Это ваши работы? Сколько стоит вот эта картина?
Он чуть вздрогнул, быстро обернулся, недоверчиво посмотрел на покупателя.
— Ну да, это мои работы… Понравились?
Молодой человек спортивного вида задумчиво стоял над его лучшей работой, пристально вглядываясь в нее. «Осень на Патриарших». Михаил написал ее пару лет назад, все не хотел продавать, но вот недавно все же решился.
— Так сколько стоит-то?
Михаил, поджав губы, сказал:
— Пятнадцать тысяч.
— Ого! Впрочем, работа весьма, весьма…
— А вы, молодой человек, живописью интересуетесь? — чуть язвительно поинтересовался художник.
— Честно говоря, не совсем я. Есть заказчик, просил меня подобрать что-нибудь… такое… Вот совсем как у вас.
Михаил насторожился. Обычно он называл другую цену, поменьше. Но парень не был похож на тех, кто покупает картины, скорее, спрашивал от нечего делать, и Михаил не боялся прогадать. А теперь пожалел — вдруг отпугнул клиента? Но вроде этот даже не поморщился…
Слава подробно докладывал о каждой своей поездке. Степанков откидывался на спинку кресла, закладывал руки за голову и слушал, пытаясь представить себе, как все происходило.
— Ну и как вообще?..
— Познакомился я с ним. Поговорил.
— И что?
— Да видно, нелегко ему пришлось. Я прямых вопросов не задавал, но ясно стало, что после августа 98-го дела у него пошли совсем плохо, люди сейчас больше о хлебе думают, чем о зрелищах. Покупателей совсем мало стало. Вот и пришлось на улицу идти.
— Купил?
— Купил пока небольшую картину, для начала. Намекнул, что есть покупатель заграничный, может быть, заинтересуется.
— А он?
— Ну, вначале отнесся недоверчиво, но потом, как услышал про коллекционера, обрадовался, все давал телефон свой и просил звонить, если что. Приглашал к себе, мол, у него там много работ. Ну, я, как вы и говорили, телефон не взял, попрощался и ушел.
— Ладно, молодец, хвалю. В следующий раз через месяц поедешь. Купишь уже картину подороже.
С тех пор Слава регулярно ездил на Крымский Вал, каждый раз возвращаясь с покупкой. Степанков строго-настрого приказал ему не торговаться, и Михаил, видимо, почувствовавший это, потихоньку повышал цены. Он даже внешне изменился, расправил плечи, воспрянул духом.
Степанков подолгу рассматривал картины, пытаясь определить, о чем думал их автор. Так хочется позвонить ему, встретиться, обнять друга так, чтобы у него затрещали косточки… Но пока рано, надо дать ему время встать на ноги, чтобы он не чувствовал себя ущербным.