Проснувшись снова и открыв глаза, Бадж увидел склонившуюся над ним Крошку маму. Она принесла ему парного молока. Он сел, взял у нее кружку и в первый раз с трудом растянул губы в улыбку.
— Ну вот и молодец! — улыбнулась мать. — Сегодня ты выглядишь лучше. Соси молоко не торопясь, через соломинку, оно тебя подкрепит, сынок.
Прислонясь к двери, она смотрела, как Бадж пьет, говорила о том, о сем, но вопросами его не беспокоила.
— Я послала Игги к Рассу и его приятелю, она им поможет делать снимки и не даст заблудиться в лесу. Ведь им завтра утром уезжать. Она скоро вернется — уже темнеет, а кто же станет фотографировать в темноте…
Но Бадж энергично потряс головой. Поставив кружку на пол, он осторожно приподнял распухшую верхнюю губу и пробормотал:
— Они могут. У них такие аппараты, что и в темноте снимают, при вспышках…
— Не говори много, Бадж, не то опять потечет кровь… Допей молоко. Если тебе что понадобится, постучи в стену. Надеюсь все-таки, что они не будут до ночи шататься по лесу со своими аппаратами. Я наказывала Игги, чтоб она вернулась пораньше, но ты же знаешь Игги с ее фантазиями!
— Здравствуй, сын! — В комнате появился отец. Стоя у постели, он проницательно смотрел на Баджа.
А тот, боясь его расспросов, потянулся за кружкой и стал допивать молоко, делая вид, будто всецело этим занят.
— За Игги можно не беспокоиться, — сказал отец строго. — С ней Наррапс, а уж она-то сумеет его привязать, у нее он не сорвется и не убежит. Как это ты тогда его упустил? И кстати — куда ты ездил на нем, когда никого не было дома?
— Оставь его сейчас, Дэйв, ты же видишь, что он еле говорит, да и то шепотом, — поспешно вступилась мать. — Игги думает, что он уехал тогда искать что-то для американцев. Это верно, сынок? Ну, ты получил хороший урок и в другой раз будешь крепче привязывать свою лошадку.
— Эта поездка могла бы оказаться последней, если б Игги не увидела Наррапса и не заметила мешка, который болтался у него под брюхом. А что, если б она не увидела потом на земле уздечку и не нашла Баджа? К тому же будь ночь безлунной, мы до сих пор искали бы его в лесу! Еще хорошо, что расшибся он не сильно. Правда, лицо изрядно себе разукрасил, но ведь он мог разбить свою пустую башку!
— Будет тебе! — перебила его Крошка мама, не дав ему докончить. — Оставь его в покое. Когда у него губы заживут, он сам расскажет нам, зачем сделал такую глупость. Правда, Бадж? А пока он не поправится, будет только слушать, что ему говорят. Расскажи-ка ему лучше, отец, про ливень, который погасил пожар в лесу.