Гнев и страсть мерцали меж ними, как видимая сила. С неразборчивым возгласом — на щеке еще горел отпечаток ее ладони — он притянул Алису в свои объятия и прижался к ее губам. Подчиняя своей воле.
Собрав остатки благоразумия, Алиса оторвалась от него.
— Данте, нет…
Не так. Она заново переживала шок от того, что ударила его. Никогда она не била никого прежде.
— Данте, да.
Безжалостный и намеренный отплатить сполна, наказать ее, он прижал Алису еще крепче. В тот миг, когда их губы соприкоснулись, Алиса ощутила, что мир вокруг уплывает. Оставалось лишь жгучее желание, вырывающееся из-под контроля и вновь заполняющее ее целиком.
Данте наконец оторвался от ее губ, но придерживал Алису, не выпуская из плена. Щеки ее раскраснелись, на лбу выступили капельки пота, локон прилип к щеке. Никого он не желал так, как желал ее сейчас. У него буквально все ныло от потребности брать и покорять. Овладеть ею, навсегда стерев всех прочих мужчин из ее памяти.
Алиса с усилием открыла глаза. Надо остановить его, заставить понять, что он хочет не этого. Не так. Ей следует извиниться за пощечину, и более того, она осознала, что хочет объяснить… сказать правду о том, что случилось между ней и Раулем Карро.
Но Данте быстрым, неуловимым движением поднял ее на руки и понес в постель. Алиса, не опомнившись после поцелуев, покорно прижалась к его груди.
— Постой, — слабо произнесла она. — Данте, правда, нельзя. Я не хочу. Не так.
Он остановился и заглянул ей в глаза. Зрачки ее расширились, глаза были темными и влекущими. Она тоже это чувствовала.
— Не лги.
— Я не лгу…
— Лжешь. Ты хочешь этого так сильно, что даже сейчас, даже ненавидя меня, хочешь. Я знаю, милая, потому что со мной то же самое.
Сердце ее сжалось, в то время как тело продолжало пылать. Он поставил ее на ноги и развязал узел на халате. Алиса стояла прямо, со склоненной головой, пока он спускал халат с плеч, вынимал ее руки из рукавов. Ее охватило ощущение неизбежности. Что тут можно поделать? Он прав, она лжет, утверждая, что не хочет этого. Тут единственное, в чем они пришли к согласию. Без слов, перейдя на язык тел. Она жаждала его так сильно, что все другие соображения отметались прочь.
Он поддел ее подбородок пальцем, и она попыталась казаться безразличной, не выдать своей боли.
— Сними одежду. — От его приказа по спине пробежала дрожь. Ей даже было стыдно подчиняться, но пальцы словно сами собой взялись за пуговицы. Не поднимая глаз, она расстегивала их одну за одной.