— Право, не знаю. Сколько ни думаю, ничего не могу придумать. И вообще, почему я должна думать над этим сейчас? Разве нельзя об этом поговорить завтра или послезавтра? Неужели нельзя подождать? В чем дело?
— Дело в деньгах, — ответил Ян. — Чеки за наши услуги в Интернете приходят по почте на домашний адрес Кайла, и если их увидит Стеффи, она никогда не бросит такого богатого мужа. К тому же Кайл — не очень-то хитрый малый: сейчас он притворился, что у него гайморит, но это ненадолго.
— Да… конечно… но я ничего не обещаю…
— Я понимаю, вам не терпится принять ванну и хорошенько выспаться. Я на вас не в обиде. — Он поднялся и протянул ей руку. — Мы сейчас вымоемся, поспим немного… я обойдусь кушеткой. Когда мы проснемся бодрыми и отдохнувшими, нам покажется, что мы родились заново. Нам обоим станет гораздо лучше.
— Ну, в общем, да, — согласилась она. Пусть делает что хочет, лишь бы оказаться наконец в ванне.
Она быстро поднялась, опираясь на его руку.
— Вам не придется спать на кушетке, так как у меня есть комната для гостей — прямо по коридору, вторая дверь налево. Там же и ваша ванная. Я пойду к себе и, учтите, буду лежать в ванне долго. Так что скоро не ждите.
Когда она дошла до верхней ступеньки лестницы и посмотрела вниз, Яна уже не было.
Она тут же сбросила его чертову рубашку и повесила на перила.
— Скатертью дорога! — буркнула Люси и вновь посмотрела на рубашку — та свисала как белый флаг. — Даже не думай об этом, — громко, во весь голос, приказала себе Люси. — Поклянись, что не сдашься Яну Макинтошу!
Ян с наслаждением подставил лицо под прохладный душ, чувствуя, как вода смывает накопившуюся усталость. Он стоял под потоками воды и улыбался. Непонятно, почему.
Может, он забыл, что его брат стал жертвой смазливой дурочки и теперь связан по рукам и ногам брачными узами и это грозит им с Кайлом потерей миллионов долларов, если брату не удастся избавиться от молодой жены каким-нибудь иным способом, кроме дорогостоящего развода? Кроме того, добрая половина друзей его родителей после сегодняшнего происшествия считает его пустым прожигателем жизни.
А он стоит под душем и улыбается. И где? В доме женщины, у которой есть все основания его ненавидеть.
А он счастлив!
Может, он все еще пьян? Нет, он совершенно трезв. И думает о Люси. Только о ней.
Но к сексу это не имеет никакого отношения, хотя он был бы не прочь…
Ян широко улыбнулся. Тому, кто увидел бы неприметную, какую-то замученную Люси, ни за что бы не пришло в голову, какая она пылкая и страстная в постели!
А он теперь это точно знает!