– Как думаешь, крошка? Он охранник или нет? По мне, так составляй я список охранников, он бы венчал этот список.
Ангелочек сжался в узел. Миган легонько похлопала себя по животу.
– Будем считать это голосом «за».
Хотя все это не имеет никакого значения. А если что и имеет, так это ребенок и как его спасти. Ребенок, которого она полюбила больше жизни. Ребенок, которого надо будет отдать сразу после родов. И Барт Кромвель. Он тоже исчезнет из ее жизни, как только арестует убийцу.
Разве это честно? Ответ она и без того знает. Если бы в жизни все было по-честному, Джеки была бы здесь и ждала бы рождения своей долгожданной девочки.
А она спала бы сегодня в объятиях Барта Кромвеля.
17 декабря
Миган смотрела в окно уютного фонаря, где обычно завтракала, и потягивала свежевыжатый апельсиновый сок. Барт допивал третью чашку кофе.
Стаи чаек кружились над головой мальчишки, который скакал по песку и швырял вверх крошки хлеба. Когда чайке удавалось на лету подхватить крошку, мальчишка подпрыгивал еще выше, визжа от восторга.
Миган наслаждалась этой сценой. Хоть что-то здоровое в больном мире. Барт нагнулся к окну.
– Впервые вижу столько народу на берегу.
– Сегодня суббота. И такая потрясающая погодка, – заметила Миган. – В такие деньки народ съезжается отовсюду. Звонила Сандра Верней и спрашивала, не хочу ли я погулять с ней.
– Если бы не эта свистопляска, то почему бы нет, – откликнулся Барт подчеркнуто мрачным голосом. – Самое бы время пройтись.
– Я не уверена, что хотела бы, хотя, похоже, выспалась сегодня.
Барт поставил чашку на подоконник и взъерошил свои волосы.
– Хоть кто-то выспался. Я так всю ночь проворочался. Из головы не шли всякие варианты. Если за всем этим не стоит Джошуа Карауэй, то у меня и зацепки никакой нет. И все же маловероятно, чтобы это было случайное совпадение: взрыв, унесший жизни Джеки и Бена, и сразу вслед за этим убийца начинает охотиться за тобой. Тогда все полоса случайностей. И я случайно подвернулся на берегу и не дал тебя утопить.
– Моя бабушка назвала бы это работой ангелов.
– Мне твоя бабушка, пожалуй, пришлась бы по душе.
– Не сомневаюсь. Ее нельзя было не любить.
– Твоя мама тоже любила ее?
– Не всегда. Помню, как они частенько спорили, когда я была совсем маленькой. Как правило, когда я спала.
– О чем они спорили?
Если бы спросил кто-нибудь другой, Миган посчитала бы это праздным любопытством, но Барт ничего просто так не делает. Он, если можно так сказать, всегда присутствует на своей работе, ищет недостающее звено, неожиданный ключ, который может дать новую информацию.