После раннего завтрака мы выстроились на плацу. Одетые в новенькие парадки, с выданными недавно значками классности, со скрученными шинелями и вещмешками. Из нашей роты ехали я, Гога, Вано, Митя Рабан, Кариманов, узбек Рахимов и еще несколько солдат. Неожиданно на горизонте замаячил мой «любимый» командир взвода — старший лейтенант Ватрушкин. Осмотрев наш внешний вид, он подошел ко мне и, ехидно ухмыляясь, сказал:
— Ну что, Суверов, Дальний Восток ждет своего героя.
Это были его последние слова. Он развернулся и ушел воспитывать новое пополнение, наверняка повторяя при этом свое любимое изречение — «Вы у меня все калом пропахнете, скоты».
За сутки мы доехали на поезде до Москвы. Наш провожатый, капитан Харьков, закрывшись в купе с гражданскими, играл в карты и пьянствовал. Мы его особо не интересовали, чему были безумно рады. Больше трезвым до самого Хабаровска мы его не видели.
Прошло полгода, и вновь я в столице. Но я уже был другим, стал солдатом, «микродембелем». За моими плечами была учебка и оставалось еще полтора года службы. Но спешившим по своим делам москвичам это было, по-видимому, так же всё равно, как и полгода назад. Приехав в аэропорт Домодедово, мы с Гогой купили мороженое на двоих, денег на большее не было. Каким вкусным оно мне тогда показалось, жаль, что было совсем маленьким.
На большом самолете Ил-86 мы полетели в Хабаровск, по пути приземлясь в Норильске. Интересен зигзаг службы: из Барнаула, находящегося практически в центре Советского Союза, перебросили на западные рубежи нашей страны, после учебки — далеко на восток, охранять восточные границы СССР. Остановка была в Норильске — заполярном городе, окруженном тундрой. Стоял полярный день, красный солнечный шар неподвижно висел над городом. Немного побыв в Норильске, наш самолет взлетел, чтобы через несколько часов приземлиться в Хабаровске. Здравствуй, Дальний Восток!
Здравствуй, Дальний Восток!
По прибытии в Хабаровск нас, погрузив в автомобили, повезли из аэропорта в пересыльный пункт № 34. Он представлял собой ряд одноэтажных казарм, внутри которых на старых деревянных нарах сидели и лежали сотни вновь прибывших военнослужащих. Солдаты различных родов войск ожидали дальнейшего распределения. В нашей полутемной казарме висела большая, уже прилично истертая, карта Дальнего Востока с обозначением различных населенных пунктов, в одном из которых мне предстояла дальнейшая служба.
Находились мы здесь недолго. Прилетев утром, уже к вечеру практически все разъехались по своим новым частям. Вано, встретившись с земляками, расцеловался с ними, громко разговаривая о чем-то и иногда показывая своим толстым пальцем на сидящую в темном углу сгорбившуюся фигуру Мити Рабана. Лишь в темноте иногда поблескивали его очки. Он затаился как мышь, предчувствуя неладное и стараясь быть незамеченным своим главным гонителем.