В одежде человека (Крун) - страница 40
Этим одним был пеликан, Папагено, господин Хурулайнен. Но другом ведь можно
назвать не только человека.
– Очень хорошо. С людьми надо общаться.
Но пеликан не человек. И вдруг Эмилю страшно захотелось увидеть его умные
желтые глаза, смешной васильковый халат и большой клюв.
Эмиль встал. Просьба Ирмели была выполнена.
– Пойду искупнусь.
Казалось, папа даже обрадовался.
– Пойди, пойди, конечно. Теплых днейто осталось всего ничего.
Эмиль взял таз с картошкой и направился в сторону кухни, но голос папы его
остановил:
– Эмиль?
– Что?
– Тебе ведь не скучно? Отто все время пропадает гдето, да и вообще, тут всё так…
изменилось. Да еще и Йеппе взял и умер.
Эмиль стоял спиной к отцу, голос его был тверд.
– Нет, не скучно.
– Ну и хорошо, – вздохнул папа. – Очень хорошо.
– Угу, – промолвил Эмиль. – Я пойду на речку. Он медленно шел с полотенцем на
плечах по проселочной дороге. Рожь в поле склонилась под тяжестью колосьев. Он сорвал
один и растер в ладонях. Спелый. На следующей неделе косить начнут.
Но к тому времени он уже будет в городе.
Белое полотно
– Вот так сюрприз! Вы уже вернулись! – Пеликан открыл дверь, улыбаясь во весь
клюв. – Добро пожаловать снова в город. Надеюсь, вам стало лучше?
– Но я не болел.
– Ах, простите, я запамятовал. Простите, пожалуйста.
Все было как прежде. Пеликан был, как всегда, ужасно вежлив. Эмиль был рад снова
видеть халат с васильками, который, казалось, и его обладателя делал
васильковолучистым.
Мальчик сел в кресло и достал из сумки букварь. Но пеликан замотал головой.
– Букваря больше не надо. Пока вы были в своей милой деревне, я научился
довольно сносно читать про себя. Так что, думаю, в уроках необходимости больше нет.
В доказательство он взял с полки книжку, открыл ее и начал читать. Это были,
вероятно, книги хозяйки квартиры, потому что вряд ли пеликан смог бы позволить себе
собственную библиотеку.
Он читал:
«– Пошли, котенок, пора домой.
Она яростно накинулась на него:
– Тебе что, не терпится поливать свои проклятые бегонии?
– Тише, котенок…
– Руки прочь, насильник чертов! – заорала она изо всех сил и плеснула
ему в лицо остатки из стакана. Там было не больше чайной ложки виски и пара
кусочков льда.
– Черт побери, бэби, я твой муж! – заорал он в ответ, хватаясь за платок и
вытирая лицо. – Дошло? Твой муж.
Она страстно зарыдала и бросилась в его объятия. Я обошел их и вышел
вон. На всех вечеринках всегда одно и то же: те же коктейли, те же диалоги».
– Значит, коктейль – это какойто напиток, – задумчиво произнес пеликан.