– Вот чудеса!
– Иногда чуть ближе оказывается Каир, иногда – УланБатор, иногда Шанхай,
Хельсинки или ПуэртоРико. Но по большому счету все известные тебе города одинаково
далеки от Кидонии.
– Как это?
– А вот так.
– И никак!
– И всетаки так бывает. Потому что Кидония оченьочень далеко от нас. Она даже не
на Земле.
– Тогда где?
– На Марсе. И это очень интересное место.
– В каком смысле?
– Говорят, в марсианской Кидонии тоже есть сфинкс. И пирамиды.
– Сфинкс живет здесь, в Египте, – возразила Лидия. – Ты же знаешь.
– Это здешний сфинкс, но он ведь не единственный. Сфинксы есть повсюду.
– Но никто не бывал на Марсе. Там даже марсиан нет. Откуда ты знаешь, что там
есть сфинкс?
– С пространственных фотографий. Там есть скала, похожая на статую, точнее, на
огромное человеческое лицо, во много сот метров высотой и больше километра в ширину.
Оно смотрит в небо, на звезды.
Перед глазами Лидии возникла далекая звезда, в лицо ей взглянули серьезные
каменные лица. Она поднесла руку к уху – гдето вдали слышалась медленная
торжественная мелодия. Кажется, она задремала на минутку.
– Его назвали сфинксом, потому что у него была прическа, как у египтянина, – сказал
папа.
– А кто сделал эти каменные лица? Люди?
– Некоторые говорят, что их сделали время и ветер, пыль и вода. Иногда на Марсе
идет дождь, но редко. Как будто время, ветер, пыль и вода могли изменить одну гору так,
что она стала напоминать человеческое лицо, а другие – так, что они стали походить на
пирамиды!
– Так не бывает?
– Считается, что это невозможно. Так же невозможно, как если бы по небу летело
облако в форме пирамиды. Никто этого никогда не видел и не увидит. Но ведь и
рукотворных пирамид и сфинкса на Марсе никто не видел. Надо както выбрать между
невозможностями. Иначе не будет возможно вообще ничего.
– А сколько лет сфинксу с Кидонии? Столько же, сколько и египетскому?
– Он гораздо старше. Ему, должно быть, десятки миллионов лет.
– Много же он повидал. Мудрый, наверное…
– Думаешь? – спросил папа. – Говорят, в здешнем сфинксе есть тайная комната, и в
ней, за кварцевой плитой, заключено все древнее знание. Но даже если это и так, ничего
этот сфинкс не знает. Знать может только человек. Да и то не всегда.
Утром они вернулись к здешнему сфинксу.
Его тоже изменили время, ветер, пыль и вода, и прежде всего человеческие руки. Нос
у сфинкса был уже едва различим, его понемногу искрошили песчаные бури. Но и без
носа он был очень хорош.
– Раньше у сфинкса была еще и борода, – сказал папа. – Но она отвалилась сотни лет