Фельдмаршал должен умереть (Сушинский) - страница 2

— Это уж точно. Курсанты этой вшивой школы их вряд ли интересуют, — признал его правоту фон Шмидт.

— Причем убийцы прекрасно осведомлены, где именно мы находимся, и вряд ли позволят нам выскользнуть отсюда.

— Только не эти, Вест! Эти не способны даже по-солдатски вежливо покончить жизнь самоубийством.

— По-солдатски достойно?! Разве что. На такое они действительно не способны.

— Это не убийцы, унтерштурмфюрер, это всего лишь залежалое окопное дерь-рьмо! И пусть ими занимается охрана школы.

Свое любимое выражение «окопное дерь-рьмо!» барон всегда произносил раскатисто и с какой-то особой бравадой. Причем только люди, не знакомые близко с бароном, могли опасаться, что этими словами подполковник С С выплескивал свой гнев. Если такое и случалось, то крайне редко, потому что на самом деле фон Шмидт всего лишь изощрялся таким образом в словоблудии, демонстрируя при этом свою фронтовую бесшабашность.

— Но если мы не уберемся отсюда, они попросту перестреляют нас!

— Убираться им придется, адъютант, поскольку пристанище всё-таки наше.

На сей раз автоматная очередь разнесла окно их комнаты так, что осколки стекла легли рядом с широкой, явно не солдатской кроватью фон Шмидта. Но и после этого оберштурмбаннфюрер остался лежать, лишь инстинктивно подтянул одеяло к подбородку, словно мальчишка, прячущийся от ночного приведения.

Теперь на территории унтер-офицерской артиллерийской школы разгорелась настоящая пальба. Но по тому, что ни одна пуля в их домик больше не вонзилась, Шмидт легко определил, что нападавшие отошли, и что это отрабатывает свой хлеб школьная охрана, которой он с первого часа пребывания здесь не доверял и на которую никогда не полагался. Эти разжиревшие на тыловых харчах дармоеды понятия не имели, что такое истинная охранная служба и что такое ночной бой — пусть даже он происходит на рассвете. Они палили так, словно салютовали собственной тупости, суетясь над собственной братской могилой.

— Неужели они хотели убить вас, оберштурмбаннфюрер?! — все еще скулил, сидя где-то под столом, словно щенок в будке, его адъютант.

— Не исключено. Впрочем, могли покушаться и на вас. А что Целая банда местных ревнивцев… Не допускаете? И выползайте наконец из своей конуры, — прохрипел фон Шмидт.

— Вы все еще шутите, оберштурмбаннфюрер? — обиделся Вест. — Какие уж тут могли быть ревнивцы?

— Действительно шучу, но совершенно но иному поводу, зная, что все, что здесь происходит в эти минуты, — всего лишь маневры. Другое дело, что и те, кто их замышлял, и те, кто бездарно пытался осуществить, оказались законченными бездарями и залежалым окопным дерь-рьмом!