— Не раньше, чем сумею убедиться, что она предназначена не для вас.
— Не для меня, естественно. А почему вы спрашиваете? Только что вы утверждали, что прекрасно слышали весь разговор.
— Преувеличивала. К тому же помешал налёт авиации, которой я всё ещё панически боюсь.
— Но теперь вы знаете, что смерть от яда меня не прельщает, — нервно заверил её Бургдорф. Еще несколько минут назад ему не хотелось выпускать из своих рук талию этой женщины, а теперь не мог дождаться, когда она исчезнет с глаз.
— Я действительно могу верить вам? — взволнованно, едва слышно, спросила Альбина.
— Кто заставляет вас верить или не верить? И вообще, причем здесь вы?
— Странный вопрос, наш генерал Бургдорф.
— Опасаетесь, что труп придётся выносить из вашего дома, со всеми неминуемыми хлопотами по поводу похорон? Успокойтесь, всё равно я раскусил бы эту ампулу вне вашей усадьбы.
— Я опасаюсь вовсе не этого, наш генерал, — вдова всё еще держалась довольно воинственно, и генерала это настораживало. — И не советую разговаривать со мной, как с деревенской домработницей. Кстати, в своём министерстве я ведаю секретной частью.
— Вот уж не смел бы предположить…
— Потому и ведаю, что не смеете даже предположить нечто подобное. И ещё должна предупредить: вы не знали о моей должности до сих пор, не должны знать и впредь.
Бургдорф конвульсивно глотнул воздух, словно только что вырвался из удавки, и, взяв ампулу, осторожно опустил её в нагрудный карман своего кителя.
«Малиново-жасминный привкус, видите ли! Вот, оказывается, каковым будет привкус почётной смерти героя Африки, народного маршала, а также кавалера Рыцарского креста и всех прочих высших наград рейха! Пусть попробует после этого не воспользоваться трудами специалистов из «Особой химической лаборатории Мюллера»! И ничего, что для облагораживания привкуса понадобилось испытывать примесь к цианистому калию на дегустаторе французских духов! Специалист может погибнуть, главное, чтобы зря не погиб его талант».
— Значит, вы не знаете в точности, кому предназначается эта ампула, наш генерал Бургдорф?
— Не смотрите на меня такими испуганными глазами, фрау Крайдер. Когда ампулу вручают тому, кто на неё обречён, его заставляют раскусить, так сказать, в присутствии вестника смерти…
— Скажите уж «палача».
— Не ожесточайтесь, Альбина. Не забывайте, что все мы находимся на войне. Присутствие же вестника смерти необходимо для того, чтобы он мог окончательно удостовериться и со спокойной совестью доложить командованию о выполнении задания.
— Так объяснил этот гестаповец? Очевидно, этот момент я тоже прослушала.