— Мишара, заходи! — Санитар был явно навеселе, но скорее всего — не от водки. Мазнул по мне взглядом, сразу притих.
— Человеку Торкаев нужен.
— Поговорить или как?
— И так и так, — отвечаю я.
— Не сегодня.
— Чего?
— На аминазине он.
— Ну не на сульфе же! Побудишь…
— Мишара, я не понимаю, кого ты привел… Движение я даже не засек — угадал. Раньше, чем оно произошло. Двое ребят выросли на крыльце неслышно, по их мнению… Первым в нос получил «отделенный». Мишару двинул локтем левой в селезенку — парниша екнул и осел. Когда я прыжком развернулся к коротко стриженным ребяткам, они уже поняли, что силы не равны: бездарное «перо» китайского производства и заточка отечественная против «кольт спешиал» да еще и с глушителем на стволе — не канают. Но заблуждался, как оказалось, я сам. За двумя отморозками стояли трое вполне серьезных мужчинок: ствол «ака-эм-эса» смотрел на нашу живописную группу вполне укоризненно, а судя по взгляду его хозяина, он смел бы нас всех единой очередью не замешкавшись.
М-да… Мир «дурки» не только противоречив и многообразен, но еще и многообразен и противоречив! И Паустовский мне здесь не помощник… Но — паузу держу.
— Ты кто будешь? — спрашивает один; лица его я не вижу.
— Человек.
— Чей?
— Князев.
— Не похож ты на братуху.
— Под Князем люди разные ходят.
— Как подпишешься?
— Рассмотри тачку.
— Тачка как тачка. Сейчас на таких только ленивые не ездят.
— Номер глянь! — Единственное, что меня сейчас заботит, — чтобы мозги у этого обколовшегося «бычка» сработали в верном направлении и палец на спусковом крючке не свело судорогой…
— Языкаст ты больно. Чего надо?
— Паренька забрать.
— Зачем?
Держу паузу. Чтобы оппонент осознал, что это не только не его, но даже и не мое собачье дело… Хотя «держать паузы» под стволом автомата, который держит в руках «бык», уже «поднявший» дозу за пределом возможной… не самый сладкий кайф в жизни! А что делать? Профессионализм и мастерство — их не пропьешь!
— Богу — Богово, Князю — князево… — произношу я спокойно.
— Соня, человек дело говорит, — замельтешил один из парней.
— Князю — уважение, — резюмировал Соня. Ткнул ногой санитара, продолжавшего лежать и симулирующего полную отключку:
— Курносый! — Тот не пошевелился Соня ткнул сильнее, с оттягом, под ребра. — Курносый, гнида!
Тот застонал, поднялся по стенке.
— Слышал?
— Да…
— Запакуй психа. Только аккуратно.
— Да в отключке он. Я… — Фразу он не докончил. Тяжелый кулак разворотил «эскулапу» челюсть.
— Живо!
Медик исчез. Объявился через две минуты, зажимая окровавленный рот вафельным полотенцем. Двое здоровенных «добровольцев» из алкоголиков тащили на себе нечто огромное, бесформенное, одетое в брезентовую то ли робу, то ли халат… Выделялась всклокоченная, кудлатая голова и громадная борода густо-каштанового цвета…