— Да? А кто?
— Воин. Он не стал бы добивать.
— Олег… Приятно, конечно, что вы верите в человеческую порядочность…
Даже в таком… э-э-э… ремесле… Но послушайте меня, старика: я тут всякого насмотрелся… Сейчас — век другой… Благородство — не в чести…
— Век может быть какой угодно. Только, доктор… Если пропадет благородство и честь, вам лечить некого будет…
— Полагаете?
— Люди исчезнут. Совсем.
Палата у меня — почти царская. Харчи — стараниями Димы Крузенштерна и Али с Лекой. — боярские. Есть телевизор, видик… Правда, антенну не выдали, дабы не волновать больного политическими баталиями… Хотя — какие сейчас баталии…
Выборы отгремели, народец думский да иной — у морей нежится… До осени. Хотя — не все.
Ну, антенну-то я приспособил и блочок подстроил…
Нажимаю «пимпочку». Первый канал.
На фоне государственного флага — Сам.
— Уважаемые россияне…
Сдается мне, эту «картинку» я уже видел… Встряхиваю головой, сгоняя наваждение…
— …А чего? У нас все нормально… Астрахань — Новосибирск — Калуга — Анадырь…
Что бы они там ни говорили, а самые красивые девушки ни в каком не в Саратове, а у меня дома! Одна взрослая, другая — маленькая. А вообще-то — пора к морю!
…Кому-то нравится Кипр, а мне милее в Приморске…
Персики, огромные матовые помидоры, мускатный виноград, маленькие, но очень сладкие и сочные дыни…
Территория по-прежнему функционирует. Окончание «времени чудес» ознаменовалось и там — прежде всего строгостью отбора «контингента»… Хотя он пожиже, чем В достославные времена, куда пожиже — мир велик…
Теплый августовский вечер… Легкий, едва уловимый ветерок. Садится солнце, и небо засыпает, меняя цвета — от ярко-оранжевого до голубовато-синего, сиреневого, фиолетового… Недалеко от моей хижины — заброшенный раскоп…
Тщательно обработанные камни построек, остатки виноделен… Выше — следы пожарищ, разрушений, войны… Еще выше — снова город, но другой… И снова — пожарища… Люди рождались, радовались, воевали, любили, умирали… Меняются города, меняются языки, эпохи, цивилизации… И море ласкается о шершавый галечный берег, и солнце изливает тепло и свет на добрых и злых… И дни сменяются днями, и закаты дарят непостижимую красоту Совершенства… И красота беспредельна и бесконечна, и душа наполнена ею… И душа — бессмертна…
…Море… Немного вина… Закат…
Гулять по московским улочкам и переулкам где-нибудь в центре, ранним предвечерним — просто здорово… Город словно стряхивает с себя сутолоку дня, становится уютным и тихим, и Москва кажется в этот час такой, какой была когда-то — может быть, тридцать, может быть, сто, может быть, триста лет назад…