Книжник понимающе кивнул. Теперь ясно, зачем ему очки: при недостатке пигментации даже простой дневной свет, наверное, ощущается как прожигающее насквозь излучение. То же касается и всего остального не по-летнему плотного одеяния.
— Заштопались? — окликнул их Зигфрид, — Тут вам еды немного оставили. Час на отдых — и выступаем…
Этот час для Книжника прошел беспокойно. Он не спал двое суток, наполненных нереально стремительными переходами и яростными схватками у смертельной черты. Спать не хотелось, но едва он закрыл глаза — как провалился в тяжелый, вязкий кошмар.
— Бука… — стонал Книжник, и ответом было лишь тяжелое дыхание монстра…
Его разбудил испуганный голос:
— Ник! Что с тобой?!
Он молча сел на жесткие обломки, потер виски.
— Ты кричал во сне, — сказала Хельга.
Книжник взглянул на нее опухшими, раскрасневшимися глазами. Проговорил:
— Он уже недалеко. Я будто… Чувствую его.
Хельга не ответила, просто взяла за руку и прильнула поближе, положив голову на его плечо. Остаток часа так и прошел — в молчаливом неподвижном оцепенении.
Собрались почти мгновенно и тут же выдвинулись в путь. Книжник начал ощущать, что действие допинга подходит к концу. Скоро навалится непреодолимая усталость, и тогда он станет для группы настоящей обузой. Оставалось надеяться, что хватит силы воли двигаться дальше, даже когда тело станет невыносимо ломить от перенесенных запредельных нагрузок.
Наученные горьким опытом, двигались осторожнее, внимательнее отслеживая изгибы коварного Следа. Общее направление оставалось неизменным — на запад. Удалось избежать каких-либо неожиданных встреч. Надо полагать, желающих обретаться вблизи порченой земли было немного. Так что дальнейший путь был довольно монотонным, хотя и утомительным: группа устала скакать по развалинам вслед за неутомимым Зигфридом.
Запомнился, правда, один эпизод. Из какого-то переулка След вывел на обширную площадь, окаймленную деревьями-мутантами и прочей растительной нечистью. Книжник не сразу сообразил: никакая это не площадь. Когда-то здесь был водоем. Может, он оставался бы тут и поныне, если бы по нему не прошел этот уродующий реальность След. В широкой котловине не было воды. Было нечто иное — зловонная булькающая масса, белесая, с невероятными кровавыми разводами на поверхности. Разводы двигались, создавая дикие узоры или рисунки, возможно даже осмысленные. Масса казалась живой — а может, и являлась таковой. Похоже, ей было тесно в этой котловине: она накатывалась на берега густыми волнами, выбрасывала длинные пенные отростки, будто стремилась зацепиться и выбраться из ловушки. Надо всем этим поднимались тяжелые клубы красноватого пара.