Подвергся бомбардировке и "Севастополь", его атаковал лейтенант Штикер после того как не смог повторно выйти на "Гангут". Он увидел ещё один русский линкор, который стоял на якорях возле Свеаборга, и после атаки попав в него двумя фугасками и несколькими зажигалками. Но и сам за это поплатился, один из шрапнельных снарядов разорвался рядом с его воздушным кораблем. Остальной груз он сбросил на крепость и стал уходить в сторону Моонзунда, преследуемый тремя русскими самолётами. Разрыв снаряда вблизи не прошел бесследно, были повреждены несколько баллонетов с водородом. Дирижабль начал медленно, но верно терять высоту. В надежде, что с увеличением скорости аэродинамическая подъемная сила возрастет, лейтенант Штикер приказал перевести двигатели на максимальный режим. Это на некоторое время выправило положение. Но вот русские самолеты, преследующие его, ещё понаделали немало новых дырок.
Выбросить за борт балласт – скомандовал лейтенант. Цепеллин поднялся ещё выше да попутный ветер помогал им, русские гидропланы к этому времени уже повернули назад, оставив их в покое. Всего этого хватило на часа, и цепеллин опять начал медленно терять высоту.
Запчасти и бортпаек! За борт – скомандовал Штикер.
Но и этого было недостаточно. Тогда вслед за пайком полетели – пулеметы, патроны, теплая одежда. Скорость снижения заметно уменьшилась, но шансы достичь ближайшей базы дивизиона таяли с каждым потерянным метром высоты. Штикер принял решение тянуть до ближайшей к ним земной тверди – к оккупированному немцами, побережью Курляндии. Попутный ветер помогал подбитому дирижаблю быстрей достичь берега, увеличивая все шансы экипажа в борьбе за спасение своего воздушного корабля. Выбрасывать за борт было уже нечего. Отчаянно пытаясь облегчить дирижабль, команда избавилась от радиостанции, пустых топливных баков, поручней в рулевой рубке и даже деталей переднего двигателя, который к тому времени уже остановился из-за выработки топлива. И наконец долгожданный берег показался, и дирижабль буквально ползком заполз на спасательный прибрежный песок.
С юго-востока против ветра к главной базе русского флота пробивался третий цепеллин. Во время рейда к русской базе он шел третьим в группе, а с наступлением ночи шел на высоте двух с половиной километров, где ветер был несколько сильнее, чем на тысячу метров ниже.
А туда он забрался в целях безопасности.
Обер-лейтенант Венке рассудил так, что если он заберётся повыше, то уж точно ни с кем в ночном небе не столкнётся. Вот эти лишние метры в секунду и сыграли злую шутку. Венке на двадцать километров проскочил точку поворота, и пока он с большим трудом из-за перемены направления ветра смог взять верный курс, был снесён ещё на тридцать километров на юго-восток. И вот теперь для него ветер был встречный, а это очень осложняло дальнейшее выполнение задания. Даже при работе всех четырёх двигателей его скорость против ветра не превышала 40 км/час и он сильно опаздывал. Уже наступил рассвет, когда он подошел к Гельсингфорсу на расстояние видимости.