– На!
Я помню, как тут же испуганно съежилась, почувствовав, что переборщила. И замотала головой, отодвигаясь.
– Пей! – грозно сказал папа, резко придвинул к моему лицу рюмку с водкой.
– Что ты делаешь? – возмутилась мама, но отец был уже, как видно, увлечен новым педагогическим экспериментом.
– Пусть попробует, – пояснил он маме, – один раз. Чтоб больше никогда ей этого не захотелось!
Я с любопытством отхлебнула и задохнулась. Папа оказался прав. Оглушительно горького глотка хватило на долгие годы. Никогда после не возникло у меня желания побаловаться «беленькой водичкой». Слишком острым было то, первое, впечатление…
…Вот почему я не принимала участие в общих пьянках. Когда предложила девчонкам скинуться на вино, то оказалась в меньшинстве. Мне объяснили, что вино экономически невыгодно: быстрого эффекта от небольшой дозы, как водка, не дает. И на всех желающих его явно не хватит. Спорить не стала. Участвовать в посиделках-попойках тоже. Да и вообще я как-то перестала себя узнавать. Мне расхотелось поражать общественность своей невероятной индивидуальностью. Впервые в жизни не пыталась ни с кем сблизиться, сдружиться, произвести неизгладимое впечатление каким-либо неординарным поступком! Нужда в общении куда-то улетучилась. Окружающие меня воспринимали как замкнутую, немногословную печальницу.
Сразу после ужина – пережаренного минтая с водянистым пюре или жирной котлеты с липучими серыми макаронами – неуклонно тянуло в сон. Так урабатывалась на свежем воздухе, видно. Поначалу девчонки удивлялись таким ранним укладываниям. Они настойчиво тянули меня за собой на танцы, но потом, устав это делать, отстали.
Пробуждаться день ото дня становилось все труднее. Раскачиваться на работу всё мучительнее. Пройдясь по своей колее, норовила спрятаться за мешки с картошкой и прикорнуть на одном из них.
– Эй ты, краля, не хошь проехаться? – услышала я как-то сквозь дремоту резкий голос.
– Вы это мне? – встряхиваясь, спросила я чубатого парня на тракторе.
– Тебе, тебе. Хорош кемарить, поехали, прокачу!
– Но меня… как это… – С утра меня немного мутило. Видно, завтрак был некачественным. Или вечерняя котлета не переварилась до конца.
– Да лана те! Мы ж далеко не поедем, только до лесочка, – подмигнул тракторист.
– А, ну раз до лесочка, – вяло согласилась я, взбираясь на трактор. Все ж какое-то разнообразие.
Но в дороге я почуяла неладное. До меня постепенно стал доходить смысл его предложения. От парня сильно пахло чесноком, по́том, перегаром. Замутило пуще прежнего. Трактор остановился у самой кромки леса.