Все же Андреани взял со стола какую-то газету; впрочем, он просто хотел освободить место: хозяйка дома подошла и не знает, куда поставить три чашки и сахарницу, которые держит в руках…
— Вот в этой самой газете я и нашел цитату из «Дейли ньюс» несколько месяцев тому назад. Обычно я не делаю вырезок, а просто сохраняю все номера. Вот посмотрите: каждые три месяца печатают содержание всех предыдущих номеров. Но эта цитата мне часто бывает нужна, я ее и вырезал.
Сперва Андреани рассматривает газету больше из вежливости. Как она странно составлена! Никогда такой не видел! И Андреани принимается перелистывать газету уже из любопытства, его интересует не содержание, а то, как она сделана. Начиная с оглавления все в этой газете необычно: таблицы, цитаты в рамках, цифры, диаграммы, вопросы и ответы. Чувствуется, что это серьезная газета и служит для того, чтобы по ней учиться. В политике Андреани больше всего раздражает то, что он называет презрительно «одурачивание» — да, да, именно одурачивание: у журналистов такая противная манера высказывать свое мнение в категорическом тоне, не допускающем возражений: «Можете своей головой не думать, не стараетесь составить свое собственное мнение». А вот эта газета, как видно даже при поверхностном и недоверчивом осмотре, подает материал по-другому — она словно говорит читателю: «Суди сам». У Андреани было совершенно противоположное представление о коммунистической прессе и, тем более, о коммунистической партии…
— Вас это интересует?
— Что обо мне говорить, я ведь никаких газет не читаю. Скажите… вы по ним и готовитесь к своим речам?
— Не только к речам, — отвечает Анри с добродушным смехом. — Собственно говоря, мы не так уж часто произносим речи.
Есть же чудаки, которые считают, что основное в партийной работе — речи!
— Я учусь по ним, и еще вот по этому, и по этому.
Андреани, совершенно сбитый с толку, смотрит на «Кайе», на книги…
— Если ты не подкован теоретически, невозможно хорошо проводить практическую работу.
Анри тут же упрекает себя за то, что сказал всем известную истину. Но Андреани слышит ее впервые и внезапно заявляет безработному докеру, который складывает и убирает со стола книги, чтобы на них не капнуло кофе:
— Вы совсем непохожи на других. Вы учите все, что тут написано?
В голове у него мелькали слова «Новая Франция», но только потому, что он прочел название лежащей на столе газеты. Слова эти вертелись у него на языке, но кому же придет в голову применить эти слова к человеку?
— Главным образом, я учусь думать. Наши газеты и книги для того и издаются. А непохож на других не я, а наша партия — вот она действительно непохожа на все остальные партии.