Он попросил горничную подать ему туфли, и она подала, и на протяжении пятнадцати минут счастье возвратилось на его лицо, и даже прежде, чем он успел прочесть заголовки, газета выпала из его пальцев, и он блаженно погрузился в сон.
Проснулся он полчаса спустя — сначала дремотно, а затем бережно открыл глаза. И, глядя на выбеленную улицу, сонно подумал, что это был сладчайший сон, такой, какой по воле случая порой выпадает на долю человека, когда день выдается тяжелым, но он возвращается к своему очагу, чтобы на краткий миг обрести покой и отдых — тот сон, который оставляет его освеженным, еще чуть дремлющим и полным благоволения ко всем и вся.
Раздался стук во входную дверь, и он услышал, как горничная бойко пробежала по прихожей. Ему пришло в голову, что, пожалуй, Грэхем, отправившийся выполнять два данных ему поручения, еще не вернулся.
Горничная осторожно постучала в дверь библиотеки, и Ленокс сказал:
— Войдите.
Она распахнула обе створки двери, и еще с порога леди Джейн попросила ее:
— Будьте добры, милочка, принесите чаю.
Ленокс встал и улыбнулся.
— Я только что проснулся, — сказал он, — и вздремнул чудесно.
— Как удачно, — сказала леди Джейн, снимая перчатки, и со вздохом облегчения опустилась на красный диван. Она была в бледно-голубом платье, которое навело румянец на ее щеках.
— Очень было приятно.
— И такой ужасный день! Из окна я увидела, Чарльз, как ты возвращался домой, и увидела, что твоя бедная нога насквозь промокла, и подумала, что дам тебе часок отдохнуть, однако прошло всего сорок пять минут, а я уже здесь. Надеюсь, ты не против?
— Ни в коем случае, — сказал он. — А если в коем, то я, возможно, был бы против сорок пять минут назад, когда только вошел в дом. Но сейчас ничто не могло бы доставить мне больше удовольствия. Ты уже пила чай?
— Нет.
— Вот и я нет.
— Знаю. — Она улыбнулась. — Твоя горничная объяснила мне, что было подала его, но ты спал. Она сейчас принесет свежезаваренный.
— Да, я как будто слышал, что ты ей что-то сказала.
— Думаю, ждать придется совсем мало.
— Со второго завтрака словно прошли века. Хотя общество было чудесным. Со мной завтракал мой брат.
— Эдмунд!
— Я, разумеется, был страшно рад его увидеть, но произошло это много часов назад. Хорошо еще, что ты не нашла меня в глубоком обмороке на тротуаре.
— И в остальном день у тебя был тяжелый?
Он улыбнулся.
— Конечно, нет.
— Не сочиняй, я знаю, что он был таким. Слишком ужасным?
— Я признаю только, что был зол на город, когда вернулся домой, но это тут же прошло, и я больше не подумываю перебраться в американские прерии.