Вдвоем они быстро перевязали раненого.
— Ты чья… Как сюда попала? — скороговоркой спросила девушка.
Рая не успела ответить: до окопа донесся крик немцев. Санитарка и Рая кинулись к брустверу. Стреляя на ходу, короткими перебежками к траншее приближались немецкие стрелки. Санитарка схватила чей-то валявшийся на дне окопа автомат, припала к брустверу и дала очередь.
Рая, казалось, только теперь вспомнила, что и она умеет стрелять. Подбежала к раненому молоденькому солдату:
— Немцы… Дайте мне автомат!
Она выхватила из его рук оружие, бросилась к брустверу. Высокий белокурый немец был совсем рядом. Вот он приостановился, занес руку с гранатой… Рая нажала на спусковой крючок, ложе автомата дробно ударило в плечо — немец повалился навзничь…
Сколько длился бой, Рая не знает. Она пришла в себя, когда все стихло. Там и тут догорали вражеские танки. Перед самыми окопами валялись убитые фашисты… «Да, а где же та девушка-санитарка?» — спохватилась Рая.
Подошел старшина Сергеев.
— Ну и отчаянная ты! Никак не полагал, что умеешь стрелять. Молодчага! И та сестра, видать, отменной смелости дивчина.
— Дядя Вася, а где она?
— Санитар прибегал за ней: ротного тяжело ранило… Да-а, жаркий денек был… — Старшина снял с головы пилотку и отер ею лицо. — Можно сказать, от самого Киева с батальоном иду, а в таком бою впервые участвовал…
В окоп спрыгнул командир батальона с молоденьким ординарцем. Увидев Раю, комбат удивленно остановился:
— Ты откуда, девочка?
— Я вот с дядей Васей.
— Разрешите доложить, товарищ комбат…
И старшина рассказал, как Рая очутилась здесь, как вместе со всеми отражала наступление фашистов.
— Героическая девчушка, товарищ комбат! — заключил старшина.
— Спасибо за помощь! — улыбнулся командир, подавая девочке руку. — А теперь, товарищ старшина, вон той лощинкой — домой! — сказал комбат и пошел дальше по траншее, поздравляя бойцов с успешным отпором врагу.
Прибежала санинструктор. Обняла девочку:
— Молодец! Как тебя зовут? Рая? А меня — Люся. Будем знакомы. — Она достала из нагрудного кармана гимнастерки маленькое круглое зеркальце, с улыбкой протянула Рае. — Посмотрись!
Рая глянула в зеркальце и рассмеялась. Она не узнавала себя. Лоб, щеки, подбородок, шея — все было в пятнах и полосах грязи, смешанной с потом. Лишь чисто блестели голубые глаза и белые зубы.
Старшина перекинул через плечо скатку, через другое карабин, поправил пилотку, сказал Люсе:
— Сестрица, нам пора до дому, пока немец не очухался.
Люся снова обняла Раю:
— Прощай!.. Может быть, еще встретимся. — И к дяде Васе: — Счастливого пути вам, товарищ старшина!