Казалось, в душу Эльтары хлынул поток огня. Ушедшая Вниз на миг лишилась терпения, и потрясенная принцесса поняла, какие страсти бушуют там, в непроглядной тьме сырых подвалов, под толщами зачарованных перекрытий и сводов...
Они говорили еще долго. Спасение Ками мать одобрила.
– Никому нельзя давать умирать, если только можешь спасти. Для людей, для гномов это так же бесспорно, как и то, что солнце должно сиять на небе. А вот мы... Все рассуждаем и взвешиваем, взвешиваем и рассуждаем... И, пока не оказываемся здесь, ничегошеньки-то не понимаем в том, что делается...
Ушедшие Вниз не замыкались в своем горе. Они могли переговариваться друг с другом, оставаясь в курсе всего происходящего на поверхности, не исключая и милых пустяковых женских сплетен...
После разговора с матерью Эльтара долго приходила в себя. Общение с Ушедшей отнимало все силы без остатка. А ведь еще надо было позаботиться о Ками...
Девочке очень понравилось во дворце, что и неудивительно.
– Мама, мы всегда будем жить теперь здесь? Никуда не уйдем?
– Нет, малышка. Никуда.
Эльтара постаралась устроить Ками как можно лучше.
– Завтра я тебя тут кое с кем познакомлю, чтобы ты могла играть. – пообещала саойя. Она имела в виду гномов – с ними девочке будет не скучно.
Только глубокой ночью принцесса смогла отправиться к Камню Тоэй.
Звездный Зал правителя Эльфрана не поражал воображения колоссальностью размеров или тяжелой роскошью убранства. Звездным его звали за магический хрустальный купол, собиравший слабый свет ночных светил и отбрасывавший узкий сноп серебристо-жемчужных лучей на стоящий в середине каменный куб.
Камень Тоэй имел густой темно-зеленый цвет – как у листвы лип или кленов в самый разгар лета – и был весь перевит черно-коричневыми прожилками, точно доставляемый гномами малахит. Рисунок на поверхности камня непрестанно изменялся, прожилки вились, точно живые; из-под зеленоватых завитков порой пробивались короткие желтые лучики, словно там, в глубине, солнце весело играло среди молодой листвы.
Громадный куб обрел здесь пристанище уже давным-давно, поднятый на постамент в Звездном Зале силой магии тогда еще молодого отца Эльтары, не носившего в те годы гордого титула "Вечный Король"; он увел свой народ от ужасов войны с Лишенными Тел, что кипела на закатных берегах Южного Хьёрварда...
Эльтара была одна. За спиной с легким перезвоном сошлись хрустальные занавесы, однако она уже ничего не слышала. Все ее внимание приковано было к Камню.
Наделенный собственным разумом, древний, как сама земля, старше вод, звезд и солнца, старше ныне правящих в мире Новых Богов, Тоэй, случалось, и капризничал, и раздражался. Иногда от него никто не мог ничего добиться целыми сутками; правда, когда речь шла о жизни и смерти Эльфрана (как, например, в дни Восстания Хедина и Ракота, что привело к падению Молодых Богов), Камень никогда не позволял себе никаких вольностей.