Всклубилась пыль. Хорошо идут, ровно, густо, ничего не боятся, твари... У нас-то Защитник в два счета отучил бы так вокруг хутора ползать. Все как обычно. Впереди брюхоеды с броненосцами, за ними хоботяры с рогачами, у тех под ногами небось мелочь вроде но-гогрызов и костоглотов болтается. Хорошо идут. Смело. Сильно. Видать, оголодали крепко.
Парни в строю задвигались, завздыхали. Кто-то на-вроде молится. Давайте, ребятки, если помогает... Это сотник ваш ныне ни в каких богов не верит. И под пыткой то же самое всему синклиту в хари их жирные крикнет. Если, конечно, живым до Галена Светлопенного дойти суждено...
– Эй, эй, лучники! Не спать, зар-разы, так вашу, перетак и растак! Давай не медли!
Здешние арбалеты самобоями называют. И верно – самобои. У нас таких не было. Хорошо, попалась на пути та крепостца... а в ней – арсенал неразграбленный... а там этих самобоев – видимо-невидимо. Два десятка возов болтами к ним набили... Стрелки из большинства, конечно, аховые, но по такой плотной толпе только слепой промахнется.
– Бей! Бей! Бей!
Хорошие здесь болты оказались, тяжелые. Рыцарский доспех навылет пробивают. И в Орду они вошли, как коса в травы.
Аргнист видел, как начали тыкаться тупыми мордами в землю броненосцы и брюхоеды. Раненых тотчас втаптывали в землю. Орда ведь жалости не знает. Свой ли, чужой– если на пути стоишь, то все равно враг.
Твари не сбавляли хода, стремительно пожирая отделявшее их от фаланги расстояние. Черно-зеленая волна стремительно катилась к сжавшему щиты строю, и казалось, нет такой силы, что заставила бы эту Орду повернуть назад. Стрелы рвали ее строй, но страшилища не боялись смерти. Они просто не знали, что это такое. Ты можешь прикончить девять из десяти одно за другим, но десятое все равно не повернет и не обратится в бегство. Если не будет на то приказа.
Самобойные стрелы изрядно проредили первые ряды – лишившимся свиты хоботярам и рогачам пришлось выдвинуться вперед. Их тоже били и рвали железные болты, но слишком мало было расстояние. Ордынские твари прошли его и грудь в грудь сшиблись с фалангой.
Конечно, этому строю до настоящей гвардейской фаланги, как портовой шлюхе до святого отшельника. О том, чтобы ими Орду остановить, и думать не приходится. Так... придержать слегка. Потому как, ежели верно разведчиками сказываемое, не так уж и много здесь против них Орды оказалось. Ужели ж она вся и впрямь на запад подалась?
Стоять пока надо, стоять, покамест из-за леса край Орды не покажется! До тех пор – стоять. И тебе, сотник, до той поры тоже стоять, потому как, кроме тебя, подать сигнал будет некому, а тогда – прощай, весь замысел Да кабы только он! Прощай, отряд, с таким трудом составленный (и немалый – добрая тысяча!), а кроме того, самое-то главное – бабы, ребятишки, старые – словом, весь обоз, что впереди нас на юг тащится... Если не устоим, славное у Орды будет пиршество.