– Скажи мне... Вы с отцом вернетесь? – вдруг последовал вопрос.
"Так. Аргниста невестка зовет отцом, а не свекром. К чему бы?"
На прямые слова негоже отвечать утешительной ложью, и, повинуясь вечной магии зеленых глаз, Эльстан ответил, не кривя душой:
– Не знаю, госпожа. Очень может быть, что поход этот закончится нашей гибелью. Это ведь не поединок, где всегда есть надежда, даже если против тебя и более сильный враг. А Орда – это смерть. Одно лишь скажу тебе твердо – мы или вернемся все вместе, или из нас не вернется никто. Шкуру свою жизнями твоих близких я спасать не стану.
– Я... я верю, верю! – прозвучал горячий шепот. – Но... ты же чародей. Ты... ты гораздо сильнее, чем хочешь казаться. Я, конечно, всего лишь хуторская травница, но в тебе я чувствую что-то высокое, холодное, чистое... Кто ты? Неужели простой смертный волшебник?
Зеленые глаза горели, моля об одном – правду!
Однако именно эту правду он открыть и не имел права.
– Так чего же ты хочешь от моего искусства? – Он попытался уклониться.
– Загляни вперед! – горячо выдохнула Саата. – Скажи, суждено ли отцу вернуться... Эльстан только головой покачал.
– Про отца твоего, почтенного Аргниста, ничего не скажу. Не могу на свой собственный поход гадать. Боги все равно не ответят. Но ты ведь не только об отце спросить хотела? О сыне своем, зачатом, но не рожденном еще, верно? Потому что сейчас жребий его, если он страшен, волшбой еще переменить можно?
Саата дрожала не в силах вымолвить ни слова. Только кивнуть и сумела.
Волшебник вновь скрипнул зубами. Возложенный на него долг требовал, чтобы он ответил прямым и недвусмысленным отказом. Но эти глаза! Кровь Звезд, что за глаза!
– А что скажет твой муж? – использовал он последнюю отговорку. Саата лишь слабо улыбнулась.
– Я ему трех бабенок подсунула. По нитке жемчуга речного каждой – не так уж дорого. До утра они его не отпустят.
Отказаться Эльстан уже не мог.
Дверь гостевой горницы запер тяжелый железный засов. Волшебник затеплил две лучины по краям стола. Достал свой жезл – камень в навершии мягко светился голубым и серебряным. Шагнул было к своей сумке, но затем отчего-то махнул рукой и сел, положив жезл на чистую столешницу. Соединил руки над камнем и начал вполголоса читать заклятье на странном, небывало чистом и мелодичном языке.
Он читал долго. Заклинание вилось, точно великая река Эгер, и над столом, между горящих лучинок, медленно стал проявляться опалесцирующий шар. Внутри него постепенно начала расти золотистая искорка.
А потом... невольно Эльстан даже отшатнулся от неожиданности. Из-за пределов светящегося шара к золотой искорке со всех сторон хлынула Тьма.