Нет, подобострастный ублюдок, не можешь! — хотелось рявкнуть Даниэлю, но он сдержался. Кем бы ни был этот Тони Келтон, он не дал никаких оснований для грубости. Поэтому Даниэль заставил себя пробормотать соответствующие благодарности.
— Я работаю частным детективом, мистер Винтер. Ваш брат пользовался услугами моего агентства уже несколько лет.
— Частным детективом? — с удивлением переспросил Даниэль. Что за чертовщина? Конечно, раньше он никогда особенно не интересовался деятельностью компании — это было детище Симона, и любопытство посторонних — в том числе и брата — к ее делам, мягко говоря, не приветствовалось. И тем не менее какие услуги могли потребоваться дизайнерской компании от сыскного агентства?
Разве что речь шла о каких-то личных делах Симона.
— Я не удивлен, что вы не слышали обо мне, мистер Винтер. Если бы ваш брат не погиб, вы ничего не знали бы обо мне и впредь. Однако сложилась довольно щекотливая ситуация. Видите ли, именно с вами было связано одно из моих последних расследований. — Голос Келтона теперь звучал подчеркнуто доверительно, почти развязно.
— Одно из ваших расследований? — Даниэль ощутил неприятную пустоту в желудке. — Что все это значит?
— О, ничего особенного. Мы должны были наблюдать за вами во время ежегодного пикника для сотрудников фирмы вашего брата. — Келтон хихикнул, как будто разговор его здорово забавлял. — Я, по правде сказать, так и не понял, что, собственно, хотел узнать ваш брат. Все прошло довольно скучно и неинтересно, и весь наш отчет уместился на одной страничке.
Теперь Даниэль был не просто удивлен. Он был ошеломлен.
— Мой брат нанял вас для слежки за мной?
— Совершенно верно.
— Боже милостивый, но зачем?
— Трудно сказать, — задумчиво ответил Келтон. — Возможно, дело в том, что на пикнике вы были в обществе мисс Стиворт. За ней мы тоже наблюдали время от времени.
Первой реакцией Даниэля было отвращение, он с трудом сдержался, чтобы не высказать мистеру Келтону все, что он думает об услышанном. Выходит, Симон следил за Лесли? Почему-то это показалось Даниэлю еще более омерзительным, чем слежка за ним самим.
Что заставило брата следить за Лесли? В чем он мог ее подозревать? Промышленный шпионаж? Чушь! Кого могла заинтересовать информация, касающаяся дизайнерского оформления офисов калифорнийских компаний?
И тут Даниэль понял, а поняв, содрогнулся от сострадания. Бедный Симон! Поскольку невеста с холодной безжалостностью каждую ночь отвергала его любовь, он решил, что она одаривает своим теплом кого-то другого!
Но пикник… Неужели Симон подозревал его? Даниэль вспомнил, как много радости доставил ему тот день, как мучительно хотелось ему поцеловать Лесли, и сердце его виновато сжалось. Ведь если быть честным перед собой, спасла их тогда отнюдь не его добродетель. Он просто сгорал от желания. И если бы Лесли не вырвалась, один Бог знает, чем бы все кончилось.