Кофе закипел, и Моника разлила его по чашкам. Подавая одну из них Диего, она пожала плечами.
— Может быть.
— Ты ведь не думаешь, что у меня есть что-то общее с этим мерзавцем, правда, Моника? Потому что я клянусь…
— Конечно же нет. Ты совсем на него не похож, и я знаю, что ты бы никогда… — Она отбросила воспоминания о «нечаянных» прикосновениях Ривьера и его удушливых объятиях. — Я знаю, что ты не такой.
В его глазах засветилось понимание.
— Значит, ты хочешь, чтобы я отступил, потому что… — Диего сделал неопределенный жест рукой, — ты еще не нашла себя?
Ей потребовалось большое усилие, чтобы сдержаться и не закатить глаза.
— Я намерена научиться сама отвечать за свою жизнь и строить ее. Проект, предложенный тобой, даст мне толчок в этом направлении, и я должна поблагодарить тебя за эту идею. Но что касается отношений…
Как бы это выразить деликатнее?
— Нахальный мужлан, разгуливающий по номеру без твоего дозволения и копающийся в твоем проигрывателе, не совсем то, что тебе нужно, да? — Он поставил свою наполовину опустошенную чашку на стол и взял ключи от машины, которые оставил здесь, должно быть, ночью. — Мне все понятно.
Изумленная тем, что Диего собрался так быстро уходить и даже не попытался с ней поспорить, Моника надеялась, что все же несильно обидела его. Не зная как исправить ситуацию, она перешла к более безопасной, деловой беседе.
— Сегодня я собираюсь позвонить нескольким заинтересованным людям. Я дам тебе знать, какие будут результаты.
Диего кивнул. Он одним глотком допил остаток кофе, затем поднялся и направился к входной двери.
Моника подавила в себе желание задержать его и снова увести в свою спальню. Иначе как она найдет необходимые ей силы, если позволит Диего доминировать в ее жизни? Учитывая мягкость ее характера и его дерзость, можно уверенно прогнозировать, что он в доли секунды сотрет ее в порошок. Не так ли?
— Значит, мы договорились. — Он еще раз кивнул и открыл дверь. — И Моника…
— Да? — Она поставила чашку и сделала несколько неуверенных шагов к двери. Ближе к нему.
— Извини насчет проигрывателя. — Диего наклонился и поцеловал ее в щеку даже без намека на ту страсть, которая бушевала между ними ночью. — Спасибо за отлично проведенное время.
Прежде чем она успела что-либо ответить, он уже ушел, захлопнув за собой дверь.
Моника почувствовала себя несчастней, чем когда-либо. А все потому, что он дал ей свободу, которую она просила. Ее первое утро после ночи любви с Диего было официально закрыто, а она не могла понять, какие плоды это принесло.
Можно ли считать успехом то, что она не стала подстраиваться под него, соответствуя его ожиданиям, и перевела их отношения на более удобную для нее, нейтральную почву? Или же это было ее поражением, так как она только что отказалась, откровенно говоря, от самого привлекательного в ее жизни мужчины?