— Да. Я читала статью о вас, и он это заметил.
— Ясно. И больше ничего?
— А что еще могло быть? — мягко поддразнила я. — Расскажите.
— Нет, конечно ничего, — отрезал Адам. Я вздрогнула от неожиданности. — Мы вместе были в колледже, вот и все.
Через мгновение мы свернули к театру. Его фонари, которые через час будут сиять в темноте, сейчас светили подобно лунам. Большая толпа бурлила у входа.
— Вот не думал, что эта пьеса привлечет столько народу, — Адам, нахмурившись, остановился. — Черт побери, Деб, мы не туда попали.
— Нептун, — сказала я, и тут мне бросилась в глаза афиша. НЕАПОЛИТАНСКИЙ ТЕАТР. ГАЛА-ВАРЬЕТЕ. Одновременно Адам с каменным лицом помахал билетами перед моим носом. Два места в амфитеатре, ряд V, 18 июля, Неаполитанский театр.
В тягостном молчании мы прошли на свои места, оказавшиеся не лучше, чем я ожидала. Адам с обреченным видом читал программу.
— Как мы все это выдержим? — Я чувствовала то же самое, но не решалась сказать. Все-таки хоть как-то надо было оправдать затраты. Однако вскоре Адам беспокойно заерзал.
— Знаете, сегодня мне не удалось встретиться с одним парнем. Пожалуй, я ему позвоню сейчас. — Он взглянул на часы. — Вернусь через полчаса. — Он встал, добрался до прохода и исчез так быстро, как будто спасался бегством.
Через минуту раздались первые такты увертюры. Два сиденья слева оставались незанятыми, и в моем нынешнем настроении и это меня раздражало. Театральные манеры, кисло подумала я, пожалуй, не лучше дорожных.
И конечно же, они появились через добрых пять минут. Стройная смуглая женщина в мерцающем оранжевом платье шла первой; за ней, вежливо улыбаясь, следовал темноволосый мужчина с округлым приятным лицом, которое я последний раз видела па экране, когда он разговаривал с Гэри Майо.
— Это вы! — воскликнул он, пробираясь мимо моих коленок, и опустился в кресло рядом со мной, но только чтобы через несколько секунд поменяться местами со своей спутницей, когда выяснилось, что голова и плечи сидевшего впереди крупного мужчины мешали ей видеть сцену.
Миссис Камерон — мне хватило пары секунд, чтобы увидеть ее обручальное кольцо — выглядела потрясающе по любым меркам, в особенности по сравнению с анемичной блондинкой цвета сахарной ваты вроде меня.
Ее блестящие волосы цвета воронова крыла были плотно уложены вокруг головы, платье с плетеными бретельками не скрывало загара, выглядевшего как средиземноморский. Я вспомнила фразу, сказанную им в «Галерее»: «Это слишком много, так долго не видеть моих домашних». Наверное, это очень приятно, когда о тебе так говорят, и еще приятнее усадить детей в машину и всем вместе ожидать посадки самолета. Это напомнило мне о Руфи. Теперь наверняка можно было предполагать, что ей стало лучше, но все-таки я должна спросить. Только не сразу. Это может быть расценено как попытка навязаться ему. Я решительно погрузилась в изучение программы.